Берегиня. Андрей Гончаров

Появится что-то новенькое – маякни. Куркаева и все материалы по делу заберёт майор Скворцов. Вопрос с вашим ведомством уже согласован.

      – Да, и наш тебе совет, майор: забудь про то, что здесь услышал и увидел, – Скворцов подошёл к столу и властно уставился на следователя, – от греха подальше. Вопросы?!

      – Нет вопросов!

      Попрощавшись с гостями, Павлов закрыл за ними дверь, подошёл к окну, открыл настежь форточку. Прохладный свежий воздух ворвался в кабинет. Павлов с наслаждением вдохнул его полной грудью, и его лицо исказилось довольной ухмылкой.

      Глава 1. Беда не приходит одна

      Жизнь – хитрая штука. Как только у тебя в руках оказываются все карты,

      она вдруг начинает играть в шахматы.

Неизвестный автор

      Главный военный клинический госпиталь имени академика Н. Н. Бурденко.

      Москва. Июнь, 2000 год

      Это сейчас, успокоившись, взвесив все за и против, я принял как данность тот факт, что из госпиталя выпишусь гражданским человеком. А ведь совсем недавно даже слышать не хотел об этом.

      «Я здоров! – твердил всякий раз, как заведённый, едва в мои покои заглядывало очередное медицинское светило с обходом и призывало смириться с предстоящей комиссацией из армии. – Руки-ноги на месте, голова варит. Чего вам ещё нужно?»

      Глядя на непробиваемое выражение лица посетившего меня эскулапа, хотелось рвать и метать, писать рапорты, доказывать, требовать. На худой конец, хотелось заехать кому-нибудь по физиономии, лишь бы меня услышали, лишь бы отпустило. И меня отпустило. Не сразу, по чуть-чуть, по мере выздоровления. Через капельницу, воткнутую в вену, капля за каплей мой внутренний мир наполнялся лекарственными растворами, приправленными спокойствием и умиротворением, причём последние два ингредиента, судя по всему, поступали в мой организм в лошадиных дозах.

      Всё бы ничего, прохлаждайся я в общей палате с такими же страдальцами. Так нет же! Из реанимации меня перевели в «одноместные апартаменты», в четырёх стенах которых я выл от тоски, разглядывая потолок в часы, свободные от процедур и чтения книг из госпитальной библиотеки. Процедуры, в том числе не самые приятные, я ждал как манны небесной, испытывая непреодолимую тягу к простому человеческому общению, особливо с представительницами прекрасной половины человечества, в чьи заботливые руки я и попадал в процедурных кабинетах.

      Но не только медикаментозной терапией прививали мне любовь к новой для меня, гражданской жизни. В один из июльских дней, вырвавшись из сладостных объятий Морфея после полуденного сна и с трудом разорвав тяжёлыми веками паутину снов, сплетённую из обрывков яви, я увидел её – единственную и неповторимую подругу дней моих суровых, невесту верную мою. О таком подарке я не смел и мечтать. Рита, присев на краешек кровати, нежно гладила мою руку.

      – Привет! – её голос дрогнул от волнения. – Извини, я не хотела тебя будить.

      – Разве можно спать