В ожидании рассвета. Иван Николаевич Степыгин

сам найдёшь куклу, а послал сюда меня?

      Осей ухмыльнулся. Вите вдруг захотелось схватить что-нибудь тяжёлое и ударить по этой роже так сильно, чтобы ухмылка стёрлась навсегда.

      – Ну типа умный, лады. А теперь вали.

      – Нет.

      Витя заморгал чаще. Он не сразу понял, что произнёс это вслух.

      Ещё один шаг. Теперь Осей стоял вплотную к Вите и тот мог чувствовать, как у Мишки изо рта воняет сигаретами, чесноком и чем-то горьким.

      – Слыш сюда, ушлёпок, или ты щас же валишь, или…

      – Миша…

      Осей на миг зажмурился, как бы подавляя приступ гнева. Его позвала Маша, но он даже не стал оборачиваться.

      – Замолки.

      – Миша…

      – Я ТЕБЕ СКАЗАЛ ЦЫЦ, МЛЯ!

      – МИША, КУКЛА!!!

      – Ну чё ты… – Осей повернулся в ту сторону, где на полу валялась брошенная им кукла и резко замолчал. Витя тоже посмотрел в ту сторону и ничего не увидел.

      Кукла просто исчезла.

      – Чё за шутки, слыш? – Осей посмотрел на Машу. Та судорожно закачала головой в разные стороны. – Ты куда её дела, я не понял?!

      – Миша, это не я… Она просто… Испарилась…

      Осей в тот же миг оказался возле Машки и схватил её за горло. Та захрипела.

      – Ты чё, совсем уже попутала? Мало тебе было в последний раз, а? – Осей заорал, нанёс свободную руку для удара, но так и замер. Витя тоже не двигался. Он почувствовал, что его тело буквально сковал холод. Он шумно выдохнул и увидел, как поднимается вверх столбик пара.

      Неподалеку к потолку поплыли два таких же столбика, затем ещё и ещё… Что Машка, что Осей – оба судорожно дышали. Судя по всему, от дикого ужаса.

      – Ч-ч-чё за.. Х-херня… – зубы Осея стучали. Он вдруг посмотрел в сторону двери и опустил руку. Вместе с этим дверь резко захлопнулась, звук удара чуть не оглушил Витьку.

      Витя почувствовал, как его руки холодеют. Мороз? В середине июля? Невозможно. Но всему ведь есть разумное объяснение. Его и пытался найти Витя, пока Осей дёргал за дверную ручку и орал на всю прихожую.

      – Да какого хера?! Серый, слыш, это ты там снаружи?! Открой, мля, это не смешно!!!

      Витя вдруг буквально затылком почувствовал, что из печи, к которой он, конечно же, стоял спиной, что-то выползало. Выползало медленно, как ползёт утренний туман меж корней и стволов деревьев, почти бесшумно. Но он всё равно слышал. Слышал шёпот. Где-то очень далеко.

      Где-то… Не здесь.

      Осей продолжал орать, но Витя уже не слышал его. Этот шёпот буквально завладел им, заползал в уши, а оттуда – прямо в сознание. Вите стало дурно, как если бы он целый день провёл под палящим солнцем. К горлу подкатила сильная тошнота и это немного привело его в чувство. Он упал на колени, поднял голову и увидел, что Машка сидит, прижавшись к стене возле запертой двери и зажимает ладонями уши. Судя по выражению лица, она кричала… Нет… Вопила. Но Витя ничего не слышал. Он со всей силы сжимал телефон, чтобы не потерять его и не остаться без хоть и слабого, но единственного в этом жутком доме источника света.

      Его скрутило рвотным спазмом и на пол полетели остатки скромного