Печальная история про Марфу и Марию. Зарина Карлович

сквозь перчатки им леденит пальцы, сплетающие провода.

      Алчно за ними она следит, подстерегает везде и всегда.

      А они на заре покидают жилье, и входят в страшное стойло к ней.

      И дотемна укрощают ее, как, взяв на аркан, укрощают коней.

      Отдыха знать им вовек нельзя, Веры для них недоступен Храм.

      В недра земли их ведет стезя, свои алтари они строят там,

      Чтобы сочилась из скважин вода, чтобы, в землю назад уйдя,

      Снова поила она города, вместе с каждой каплей дождя.

      Они не твердят, что Господь сулит разбудить их пред тем, как гайки слетят,

      Они не бубнят, что Господь простит, брось они службу, когда хотят.

      И на давно обжитых путях и там, где еще не ступал человек,

      В труде и бденье – и только так Дети Марфы проводят век.

      Двигая камни, врубаясь в лес, чтоб сделать путь прямей и ровней,

      Ты видишь кровь – это значит: здесь прошел один из ее Детей.

      Он не принял мук ради Веры святой, не строил лестницу в небеса,

      Он просто исполнил свей долг простой, в общее дело свой вклад внеся.

      А Детям Марии чего желать? Они знают – ангелы их хранят.

      Они знают – им дана Благодать, на них Милосердья направлен взгляд.

      Они слышат Слово, сидят у ног и, зная, что Бог их благословил,

      Свое бремя взвалили на Бога, а Бог – на Детей Марфы его взвалил.

      Марфа на минуту, тихо, как всегда в последнее время, вышла в кухню полить цветы. Мирон, закончив песню, опустил гитару.

      Марфа не смотрела на них, протирая листья живого дерева: ей было достаточно слушать, чтобы знать, что происходит.

      Мирон провел рукой по длинным тяжелым волосам Марии:

      – У тебя такие волосы сегодня…

      – Какие… – просипела Мария.

      – Такие… нереальные… – прошептал Мирон.

      Марфу пронзила догадка. Она повернулась к подросткам как раз в тот момент, когда Мирон наклонился, чтобы поцеловать Марию, и громко произнесла:

      – Длинные волосы!

      Мария вскрикнула, Мирон подскочил на стуле. Увидев Марфу, сестра завизжала:

      – Ты здесь что ли?! Ты меня преследуешь!

      И унеслась в свою комнату. Мирон поставил гитару, кашлянул от неловкости, взглянул на Марфу так, будто хотел спросить: «Как же тебе не стыдно?» и направился за Марией.

      Марфа взяла гитару и под рыдания Марии, доносящиеся из её комнаты, и бубнежа Мирона отнесла её к себе.

      В последнее время такое стало происходить с ней всё чаще.

      Камилла хмурилась, Мария кривила губы.

      – Мам, я иногда чувствую себя в сумасшедшем доме.

      – Потерпи, солнышко, я уже отпаиваю её отваром…

      Мария смотрела на мать, пытаясь понять, серьезно она или шутит. Не найдя ответа, уходила к себе и думала, скорее бы закончился этот ужасный год, по истечении которого они с Мироном, наконец, поженятся.

* * *

      Марфа собралась с духом и произнесла:

      – Это правда, что мальчикам с гитарами нравятся девочки с длинными волосами?

      Максим