Великие князья Дома Романовых. Инна Соболева

печальной судьбы, ожидающей меня. В двенадцать с лишком лет я ничего не знаю…» Бабушка и наставник читали. И сердца их сжимались от сочувствия ребенку, который так страдает от собственного несовершенства. И им казалось: раз он все понимает, значит, сумеет преодолеть. Сумеет. Но очень нескоро. И ему самому, и окружающим придется многое пережить, пока не войдет в его жизнь великая любовь, которая и вылечит и очистит.

      А чувство благодарности к наставнику он сохранит навсегда. Его письма к Лагарпу не так эмоциональны, как письма старшего брата, но полны искренней признательности и неизменной приязни: «Я бы желал, когда буду женат, приехать на целый месяц к вам с женою, и надеюсь это исполнить. Прощайте, любезный де Лагарп, не забывайте меня, и будьте уверены, что вы мне всегда будете очень дороги». Кстати, это письмо – повод для размышлений не только о неподдельной любви великого князя к учителю, которого не раз в порыве неконтролируемого гнева обижал, но и о его отношении к семейной жизни. Судя по письму, он считал, что будет с женой неразлучен, и уж никак не собирался ее намеренно обижать и третировать. К сожалению, получилось иначе…

      Первый брак великого князя Константина оказался крайне неудачным, хотя намерения и у Екатерины, устроившей этот брак, и у обоих молодоженов были самые чистые. И жена ему досталась замечательная. Великая княгиня Анна Федоровна (урожденная принцесса Саксен-Кобургская Юлиана Генриетта Фредерика) была хороша собой, умна, доброжелательна. Свою глубочайшую порядочность она доказала, когда оскорбленная, униженная мужем, вынужденная покинуть Россию, не сказала о Константине Павловиче ни слова плохого. А ведь было что сказать. Отпуская невестку за границу, свекровь, вдовствующая императрица Мария Федоровна, надеялась, что та расскажет своим родственникам, как безобразно обходился с ней наследник российского престола, и слух о том, что Константин недостоин трона, пойдет по всем европейским дворам… Анна Федоровна хранила достоинство – молчала.

      Когда, возвращаясь из побежденной Франции в Петербург через Германию, великий князь посетил свою беглую супругу и попытался уговорить ее вернуться в Россию, она заявила: «Есть некоторые обстоятельства, которые удерживают меня за границей навсегда».

      Мне приходилось слышать досужие предположения, что, мол, едва ли молодая, красивая женщина 14 лет жила соломенной вдовой, так что ее отказ вернуться в лоно семьи понятен: тайная связь. Такая связь в ее положении естественна, судя по всему, она была (ходили слухи, что ее тайным возлюбленным был штаб-ротмистр Кавалергардского полка Иван Линев, но документально эти слухи не подтверждены). Только причина ее отказа – в другом. Она не просто не хотела, она не могла жить с Константином Павловичем под одной крышей. Никогда. Она долго мирилась с его грубостью, его изменами: не только в семье Романовых, но и в ее родной семье развод считался делом невозможным. Но случилось нечто такое, после чего о совместном существовании уже не могло быть и речи. И, полагаю, стало