Единственная Джун. Дженнифер Хартманн

ответа. – Я вообще не люблю Венди. Я никогда не смогу полюбить кого-то больше, чем тебя.

      – Правда? – Ее глаза расширились так, что кажутся еще более голубыми при естественном освещении.

      – Конечно, правда.

      – Сегодня ты пошел посидеть с ней, вместо того чтобы поиграть со мной.

      Чувствую укол вины.

      – Прости, Джун… Я не хотел расстраивать тебя. Чем старше мы становимся, тем больше у нас появляется друзей, поэтому я каждому уделяю время. Но ты должна помнить, что ты всегда будешь самой важной частью моей жизни. И жизни Тео тоже.

      Она кидается мне на шею, прижимаясь лицом. Я обнимаю ее в ответ, и она бормочет, уткнувшись в воротник моей рубашки:

      – У меня самые лучшие братья на свете.

      Я напрягаюсь в ее объятиях, отвергая это слово.

      По правде говоря, я не знаю, почему никак не могу этого принять, ведь она моя сводная сестра, в конце концов.

      Есть юридический документ, подтверждающий это. Но я никогда не чувствовал ничего родственного к Бейли, и это не в негативном смысле. Мне всегда казалось, что я вырос в доме с моими лучшими друзьями, и ничего больше. Не из-за нехватки любви или привязанности – вовсе нет. Я даже не могу этого объяснить.

      И, возможно, у других приемных детей нет такого ощущения, и это замечательно; это прекрасно – чувствовать, что тебя воспитывают кровные родственники, но я просто ощущаю это иначе…

      Джун отстраняется и чмокает меня в щечку.

      – Я пойду переоденусь в пижаму. Ты посмотришь со мной новую серию «Ханны Монтаны»?

      – Конечно, я… – Я замолкаю, вспомнив о своем таинственном свидании в парке с Венди. Я сглатываю ком в горле, отступая назад. – Ну, только не сегодня. Извини.

      – Но сегодня же мой день рождения.

      – Я пообещал другому другу, что встречусь с ним сегодня вечером, но мне нужно вовремя вернуться домой, чтобы уложить тебя спать и спеть тебе песенку про радугу. Хорошо?

      Она мрачнеет:

      – Ты собираешься встретиться с Венди?

      Я хмурюсь, поджимая губы. Не знаю, почему она так реагирует на Венди.

      – Да.

      У нее в глазах заблестели слезы – словно ножом по сердцу. Джун вскакивает со стула, чуть не опрокинув его, и босая бросается в дом.

      Она не говорит мне ни слова.

      Даже после того, как я, приведя себя в порядок, устало спускаюсь с Тео вниз и прощаюсь с ней, Джун просто молча таращится в экран телевизора, зарывшись на диване под пушистым пледом. Она игнорирует меня. Я вздыхаю. Понимаю, что ей всего девять и это не должно меня задевать…

      Но все равно задевает.

* * *

      – У тебя получилось!

      Венди раскачивается на качелях, ее красноватые волосы собраны в два низких хвостика. Моника катается рядом с ней, когда мы с Тео подходим к ним. Деревянная стружка хрустит под кроссовками, я поправляю волосы, слегка прокашливаясь.

      – Привет.

      – Хорошо выглядите, дамы. – Тео поворачивает бейсболку козырьком назад. Он всегда знает, что сказать. Он всего на год старше меня, но такое ощущение, будто лет на десять.

      Моника