На веки вечные. Мира Форст

стремительно. Несколько секунд на оценку обстановки, еще несколько на принятие решения.

      Сейчас расклад был таков − весь отряд погибнет. Все, кроме него. Или, наоборот, все останутся жить, а он уйдет за грань.

      Хотелось бы выбрать вариант первый и остаться жить. Ведь теперь он знает, ради кого живет. Но как смотреть в глаза Элиас после такого? Как сказать родителям вот тех двух юнцов из отряда, что они попали в засаду по его вине? Парни так радовались, что идут в поход с самим Бартлеттом Мюраем. А как посмотреть в глаза жене Тавиана, весельчака, поделившегося с князем радостной новостью – у мужчины родился шестой ребенок и наконец-то сын.

      И Рид Руссель тоже умрет. Парень, влюбленный в Элиас… в его Элиас. Бартлетт не мог не заметить, как граф Руссель смотрит на девушку. Рид кажется вполне приличным и не обидит ее.

      − Прости меня, Элиас. Будь счастлива, − прошептал князь, с силой надавливая на метку короля Авила.

      Глава 3. Ребенок

      − Элиас, еще совсем немного. Ты должна постараться, − ласково и терпеливо увещевал доктор молодую графиню Руссель.

      Измученная Элиас смотрела на эскулапа с отчаянием. Она и не предполагала, что рожать ребенка так тяжело.

      Девушка не могла разродиться, никаких сил у нее больше не имелось. Оставалось только желание не загубить ребенка Бартлетта. Она должна, просто обязана сохранить жизнь крохе! Злость на саму себя и нахлынувший страх, что дитя умрет прежде, чем появится на свет, подтолкнули Элиас продолжать тужиться.

      − Девочка! – торжественно объявил доктор. – Очаровательная девочка. Поздравляю вас, графиня.

      Элиас слабо улыбнулась мужчине. Она хотела сразу взять дочку на руки. Но доктор лишь показал ей малышку.

      − Не волнуйтесь, успеете еще приучить свое чадо к рукам. Мне надо зашить небольшой разрыв. Вы же не хотите занести инфекцию?

      Элиас не хотела, и пока доктор приводил ее саму в порядок, наблюдала, как служанка обмывает и укутывает ребенка.

      Неведомые ранее чувства расцветали в ее сердце, они не могли совсем вытеснить тоску и неослабевающую душевную боль, но робко поселялись где-то рядом.

      Нежность, любовь к своему дитяти.

      Она хотела, чтобы родился мальчик, чтобы стал похож на своего отца. Она непременно дала бы сыну имя Бартлетт, и только посмел бы кто возразить.

      Но родилась девочка. И Элиас все равно была счастлива. Ведь это дочь князя Мюрая. И Рид об этом прекрасно осведомлен. И все равно женился на ней.

      Восемь месяцев назад Элиас потеряла всякий интерес к жизни. Зачем ей жизнь без него? Мир, в котором нет Бартлетта, ей не был нужен.

      Дочь Морлимеров не вставала с постели. Отказывалась есть, едва прикасалась к питью. Односложно отвечала на вопросы, сама ни с кем не заговаривала.

      Ей было все равно, что происходит во внешнем мире, какая нынче погода и кто с кем поженился из соседей. Она переживала в своей голове счастливые минуты, проведенные с князем, и мечтала отправиться за грань вслед за ним.

      Но неожиданные обстоятельства изменили ситуацию.

      Родители,