Кровь завоевателя. Замиль Ахтар

хлестал верблюда по бокам тростинкой. Солнечные лучи окрасили небо алым, и во всех направлениях расстилались волны пустыни.

      – Пощади, – прошептала я. – Убей меня.

      – Скоро уже приедем, – отозвался он. – И тогда ты, по крайней мере, будешь в безопасности.

      – Ты ничего мне не должен. Зачем ты это делаешь?

      – Я… Я был Апостолом Хисти. Мы не можем пройти мимо несправедливости, в отличие от остальных. «Поддержи немощного» – таков наш девиз.

      – Лучшая помощь – это быстрая смерть.

      – Ты когда-нибудь пробовала молиться?

      Я пробовала – во время той голодной зимы в Пустоши.

      – И о чем мне молиться? Какой святой исцелит мои раны? Я калека. Потеряла свое место в мире. А те двое, которые любили меня, мертвы, погибли от моих собственных рук!

      – Не по твоей вине!

      Мои слезы мешались с кровью, заливая тонкую рубаху Эше. Я ткнулась в пятно щекой. Кожа на его спине казалась такой грубой, словно покрыта полосами скал.

      Я заворочалась в надежде свалиться с верблюда, но веревка держала крепко. Эше повернул голову, поглядел на меня с жалостью и попытался запихнуть мне в рот маковые зерна. Но я не открыла рот.

      – Не усложняй все! Если нас найдут гулямы, то убьют обоих.

      – Только ты все усложняешь! Я не хочу ехать с тобой. Брось меня здесь. Прямо тут. Хоть на этом пятачке песка. Он ничем не отличается от других и прекрасно подойдет.

      – Ты хочешь добиться правосудия? Разве ты не разгневана на того, кто так с тобой поступил?

      Тот, кто это сделал, был злом, это точно. Но никакая ярость не поможет мне справиться с колдуном, оборотнем, пишущим кровавые руны. Эти слова звучали как детский кошмар. Я была тусклым ничтожеством, а теперь стала еще и калекой. Все, что я получила в жизни, принесла одна лишь удача, а теперь она от меня отвернулась.

      – Мне нужен только покой. Я не могу нести эту ношу. Что со мной будет? Мне придется просить на улицах подаяние до конца дней? Даже дома наслаждений не возьмут одноглазую шл…

      Мерзавец все-таки набил мне в рот мак, а потом сжимал мне челюсти, пока я его не проглотила.

      Горный перевал охраняли двое. Они были в зеленых тюрбанах и простых черных жилетах на пыльных от песка кафтанах. Эше приблизился к ним, взяв меня на руки как ребенка. Он оказался сильнее, чем выглядел, но я была одного с ним роста, и моя голова болталась, падая с его плеча.

      – Девушке нужна срочная помощь, – сказал он. – Прошу, пропустите нас в лечебницу.

      Я повернула голову и увидела, как один из них, с маленькими глазками на круглом лице, что-то шептал другому. Тот кивнул. На его крючковатый нос можно было ловить рыбу.

      – Никогда не слыхал о таком трюке, – сказал носатый. – Я потрясен. Она выглядит, как будто. Погоди-ка. Да это и правда кровь!

      Другой вытащил из ножен ятаган.

      – Это ты покалечил девушку, изгнанник?

      Эше покачал головой:

      – Нет. Я не хочу с вами драться. Пожалуйста, помогите нам.

      Те двое взяли меня из рук Эше. Круглолицый держал меня словно платье, которое он вытащил из шкафа.

      – Убирайся, –