Психотерапевт. Б. Э. Пэрис

дали мне телефон Бена. Но я останавливаю себя. А вдруг он и не обязан был сообщать Лео об убийстве? Я снова открываю поисковик и набираю: «Должны ли риелторы сообщать о том, что в доме произошло убийство?» Открывается довольно внятная статья, но по мере прочтения радость во мне сменяется разочарованием. Похоже, что, хотя обычно риелторы и говорят об этом, официально они не обязаны.

      Я потрясенно откидываюсь на скамейку. Не могу поверить, что Бен повел себя так недобросовестно. Может, по закону он и не обязан, но как насчет моральных обязательств? Его нам рекомендовали Джинни с Марком, и Марк с ним дружит! Надо их предупредить насчет него.

      Отправляю Джинни сообщение: «Мы можем поговорить?» Джинни на то и Джинни, по этим трем словам догадывается, что что-то не так, и тут же перезванивает.

      – Элис, что случилось? Ты в порядке? С Лео все в порядке?

      – Да, с нами все нормально. Но мне нужен твой совет. На самом деле мне нужно поговорить с Беном. У тебя, случайно, нет его номера?

      – У Марка есть. А что, что-то не так с домом?

      Я вздрагиваю от удивления:

      – Откуда ты знаешь?

      – Я не знаю, – отвечает она озадаченно. – Но раз ты просишь номер Бена – значит, наверное, это связано с домом, потому что иначе с чего бы он тебе понадобился?

      – Ну да, дело в доме. Я только что узнала, что здесь убили женщину. В нашем доме, номер шесть. – Я произношу эти слова, и ужас возвращается; свободной рукой я вцепляюсь в деревянную скамейку, словно заземляюсь.

      – Что?! – Голос у нее ошарашенный. – Ты говоришь, что женщину убили в вашем доме? Который купил Лео?

      – Да.

      – Ты уверена?

      – Да, я проверила. Помнишь убийство Нины Максвелл? Женщины, которую убил собственный муж?

      – Он еще потом покончил с собой?

      – Да, кажется. Так вот это был их дом, Джинни. Это случилось здесь. Я посмотрела ленту тогдашних новостей – пишут, что в «Круге». Номер дома не указан, но это было здесь, я знаю.

      – Элис, это ужасно. Я тебе сочувствую!

      – Очевидно, поэтому дом так долго и не продавался. Никто не хотел покупать. Я их не виню; но не хочу сейчас там находиться, не могу быть в этом доме. Сижу в сквере, и даже это слишком близко. Бен должен был сказать Лео, но не сказал.

      – Но… как же это, я не понимаю: разве он не обязан был?

      – Похоже, что нет, я проверяла.

      – Может, он и не знал.

      – Думаю, он должен был знать.

      Калитка с лязганьем открывается; я поднимаю взгляд и вижу, как в сквер заходит Джефф и затворяет калитку. На нем его обычная форма: шорты и футболка оверсайз, – только сегодня он еще кепку добавил – защитить лысеющую голову от солнца. Он весело улыбается мне, и меня пронзает желание вскочить и спросить, знает ли он что-нибудь про убийство. Вместо этого я улыбаюсь в ответ, не отрывая ухо от телефона, всячески давая понять, что разговариваю.

      – Не могу поверить, что Бен тебе не сказал, – говорит Джинни. – Я не очень хорошо его знаю, Марк знает лучше, но я не могу поверить, что он поступил