Синий мёд. Елена Чудинова

не глядя в трюмо заколола волосы двумя черепаховыми гребёнками. Ключи! Главное – ключи, они же у меня есть… Да, вот она, в ящичке: связка со смешным брелоком в виде стеклянного глаза. В древнерусском языке стеклянный шарик и назывался – глаз, глазок, а глаз был – око. Что только не лезет в голову в такие минуты… Это помрачение, этого не может быть.

      Только сине-зелёный воск сочится сейчас на кухне сине-зелёным мёдом на белый фарфор. Ко всему остальному страшно даже и приглядываться.

      Это не помрачение.

      – Автомобиль-то нужен? – Катин голос звучал встревоженно. Притворство моё, видно, не вполне удалось.

      – Нет, мне близко.

      Ближе некуда. Пятнадцать минут пешком.

      Я уже сбегала по ступеням.

      Глава III

      Это случилось

      Сумочка не попалась мне под руку, и я ее не искала. Я выбежала во двор, сжимая связку ключей в руке.

      В первый раз в жизни, вероятно, я промчалась мимо памятника Адмиралу у Института Морских исследований, не «поздоровавшись» с ним.

      Я бежала мимо девочек, кидавших серсо меж вазонами с геранью. Я бежала мимо любимого кафе «Монплезир», и мимо уличной выставки незнакомого художника: чёрное кепи, из-под которого спадала на плечи седая грива кудрей… Зацветающие липы бросали трепещущее на ветру кружево теней на заботливо расставленные пейзажи… Сама же листва этих лип…

      Нет!! Я на бегу отводила глаза от куп деревьев и газонов. Нет! Я не буду на это смотреть!

      Мой бег походил на сонный кошмар, но я уже знала, что пробуждения не будет.

      Вот он, тринадцатый дом по Калужскому тракту.

      Я даже не поздоровалась с консьержкой Розой Хасановной, запрыгнула на ползущую ленту лифта, которая поднялась уже выше площадки – не дожидаясь следующей кабинки.

      Знакомая дверь грушевого дерева с несколькими орнаментальными завитками вокруг медной цифры 35. Я нажала на кнопку звонка.

      Соль-диез-си. Фа-диез ми.

      Признание в любви прозвучало уж слишком громко.

      Квартира откликнулась тишиной.

      Соль-диез-си. Фа-диез-ми.

      Откройте, пожалуйста, ну не надо так, откройте!

      Соль-диез-си. Фа-диез-ми.

      Пустота. Ни движения, ни звука в квартире.

      Соль-диез-си. Фа-диез-ми.

      Брелок-глазок весело закружился на своей цепочке. Я утопила ключ в замке.

      Никто не кинулся мне под ноги: эрдель Кирби уж три года, как отправился «в страну собак», о которой когда-то на всякий случай было рассказано маленькой Гуньке. Прекрасную страну, где так весело бегать собакам, где прыгучие мячики валяются прямо в густой траве – вперемешку с сахарными косточками.

      – Наташа! Наташа!!

      Мой голос звучал как-то особенно громко, как бывает, когда из квартиры вынесена вся мебель.

      – Наташенька!

      Гостиная, кабинет, столовая… В гостевую комнату я не заглядывала, как и в Гунькину. Я распахнула дверь в спальню.

      Нет, Наташа не показалась мне спящей. Хотя от нее веяло