Полное собрание сочинений. Юлий Гарбузов

не дождалась…

      – Нет, мамочка, это все он, Огневик! И я тоже, потому, что злил его.

      Но мама в ответ только ласкала Ивася и успокаивала.

      Как-то в воскресенье мама пошла на базар за покупками и сказала Ивасику:

      – Пока я схожу за покупками, ты подкладывай дровишек, поддерживай огонь в печке, чтобы она раскалилась как следует. А я приду – начну обед готовить.

      Ивась так и сделал. Подбросил в печку несколько поленьев и сел поближе к ней погреться. Пламя, охватив поленья, загудело, затрещало, заухало. И вдруг что-то в печке стрельнуло. Да так, что подпрыгнула конфорка и отскочила в сторону. Ивась уже собрался было пододвинуть ее кочергой на место. Но тут случилось нечто неожиданное. Из пламени над плитой поднялась на длинной шее рыжая круглая голова с узкими глазками-щелочками, без волос, бровей и ресниц. Она начала озираться во все стороны и, наконец, заметила Ивася, который было попятился ко входной двери.

      – Хо-хо-хо-хо-о-о! – захохотала голова, и из конфорки высунулись длинные-предлинные руки и стали вытягиваться еще и еще. Одна из них преградила Ивасю путь к выходу. А вторая попыталась схватить его. При этом голова корчила ужасные рожи и угрожающе завывала:

      – У-у-у-у!..

      – Господи, помилуй! – вскрикнул Ивась. – Кто ты?

      Непонятное существо, окруженное языками пламени, крутясь и приплясывая, подпрыгнуло над конфоркой и затараторило:

      Я – Огневик, сын огня,

      Я – повелитель огня!

      Я там, где огонь,

      А огонь там, где я!

      Нет меня без огня,

      А огня – без меня!

      Огневик снова ухнул, и из его рта вырвался длинный язык пламени, а за ним – клуб сизого дыма.

      – Огневик! – закричал Ивась. – Чего тебе еще нужно? Ты убил мою бабушку, а теперь хочешь убить меня? Не выйдет! Уходи в печку! Хватит!

      – Я те-бе по-ка-жу-у-у-у! – стонал Огневик – Ты-ы-ы-ы-ы… плевал мне в лицо-о-о! Ты-ы-ы-ы… го-во-рил, что не бо-и-и-и-шься ме-ня-а-а-а! Да ты к тому же еще и клеветни-и-ик!

      – Уходи, мерзкий, уходи!

      – Не-е-е-ет, погоди-и-и!

      Но тут поленья в печке затрещали и стали рассыпаться. Пламя начало угасать, и Огневик стал на глазах худеть и оседать. Одни только узкие злые глаза его сверкали злобой и гневом.

      – Ну, по-го-ди-и-и-и! Когда пламя будет сильнее, ты у меня еще попляшшешшь!

      Огневик на глазах уменьшался. Голова его сделалась размером с кулачок. Он похудел, зашатался, зашипел, словно кот, и осел с головой в печь.

      – Ха-ха-ха! – засмеялся Ивась – Что, не смог? Я не боюсь тебя, прокопченный черепок!

      – Хррр! – раздалось из печки – Погоди! Погоди-и-и-и!

      Звук голоса Огневика становился все тоньше, все писклявее, все тише и глуше. В печке, треща, догорали последние угли. И тут вошла мама.

      – Что же ты, сынок, не следишь за печкой? Дрова-то почти совсем прогорели, а ты новых почему-то не подкинул.

      – Мама, он хотел и меня убить. Как нашу бабушку.

      – Кто?

      – Огневик.

      Мама усмехнулась,