Егор Булычов и другие. Максим Горький

Черт знает…

      Варвара. Не кипятись! Кажется – отец приехал. А ты в таком виде.

Звонцов поспешно идет вверх, Варвара – встречать отца. Шура в зеленой теплой кофте и в зеленом колпаке бежит к телефону, ее перехватил и молча прижал к себе Булычов, за ним идет поп Павлин, в лиловой рясе.

      Булычов (сел к столу, обняв Шуру за талию, она гладит его медные, с проседью, волосы). Народа перепортили столько, что страшно глядеть…

      Павлин. Цветете, Шурочка? Простите, не поздоровался…

      Шура. Это я должна была сделать, отец Павлин, но папа схватил меня, как медведь…

      Булычов. Стой! Шурка, смирно! Куда теперь этот народ? А бесполезных людей у нас и до войны многовато было. Зря влезли в эту войну…

      Павлин (вздохнув). Соображения высшей власти…

      Булычов. С японцами тоже плохо сообразили, и получился всемирный стыд…

      Павлин. Однако войны не токмо разоряют, но и обогащают как опытом, так равно и…

      Булычов. Одни – воюют, другие – воруют.

      Павлин. К тому же ничто в мире не совершается помимо воли божией, и – что значит ропот наш?

      Булычов. Ты, Павлин Савельев, брось проповеди… Шурок, ты на лыжах бежать собралась?

      Шура. Да, Антонину жду.

      Булычов. Ну… ладно! Не уйдешь, так я тебя – минут через пяток – позову!

Шура убежала.

      Павлин. Выровнялась как, отроковица…

      Булычов. Телом – хороша, ловкая, а лицом – не удалась. Мать у нее некрасива была. Умная, как черт, а некрасива.

      Павлин. Лицо у Александры Егоровны… своеобразное… и… не лишено привлекательности. Родительница – откуда родом?

      Булычов. Сибирячка. Ты говоришь – высшая власть… от бога… и все такое, ну а Дума-то – как? Откуда?

      Павлин. Дума, это… так сказать – допущение самой власти к умалению ее. Многие полагают, что даже – роковая ошибка, но священно-церковнослужителю не подобает входить в рассуждение о сих материях. К тому же в наши дни на духовенство возложена обязанность воспламенять дух бодрости… и углублять любовь к престолу, к отечеству…

      Булычов. Воспламенили дух да в лужу и – бух…

      Павлин. Как известно вам – убедил я старосту храма моего расширить хор певчих, а также беседовал с генералом Бетлингом о пожертвовании на колокол новостроящегося храма во имя небесного предстателя вашего, Егория…

      Булычов. Не дал на колокол?

      Павлин. Отказал и даже неприятно пошутил: «Медь, говорит, даже в полковых оркестрах – не люблю!» Вот вам бы на колокол-то хорошо пожертвовать по причине вашего недомогания?

      Булычов (вставая). Колокольным звоном болезни не лечат.

      Павлин. Как знать? Науке причины болезней неведомы. В некоторых санаториях иностранных музыкой лечат, слышал я. Тоже и у нас существует пожарный, он игрой на трубе пользует…

      Булычов (усмехаясь). На какой трубе?

      Павлин. На медной. Говорят, весьма большая труба!

      Булычов. Ну, если – большая… Вылечивает?

      Павлин. Будто бы успешно! Все может быть, высокопочтеннейший Егор Васильевич! Все может быть. В тайнах живем, во мраке