Безумие толпы. Луиза Пенни

хочу. – Он улыбнулся, дождался, когда она сядет, потом сел сам. – Как Жан-Поль? Хотел бы поздороваться с ним.

      – Он на площадке внизу, судит матч. Как ваша семья? Благополучно пережили пандемию?

      – Да, цветем и процветаем, спасибо.

      – А Стивен? После происшествия в Париже?[19]

      – Он все тот же старый Стивен.

      – Ну, это не к добру, – сказала она с улыбкой.

      Почетный ректор Роберж в свои семьдесят с хвостиком была неутомимым защитником университета и блестящим ученым. Сегодня, в самый разгар этих больших семейных праздников, она нашла время принять Гамаша, словно это давно планировалось.

      А может быть, подумал он, это и в самом деле планировалось.

      – Так что я могу сделать для вас, Арман?

      – Я приехал поговорить о профессоре Эбигейл Робинсон.

      Ее четко очерченные брови чуть приподнялись. Ухоженные руки легли одна на другую; он заметил, что пальцы немного сжались. Но выражение лица оставалось приветливым.

      Почетный ректор была достаточно умна, чтобы изображать неведение.

      – Да? А что с ней такое?

      – Вы наверняка знаете, что завтра она читает лекцию в университете.

      – Да, я знаю об этом.

      – И одобряете то, что ее пригласили?

      – Это не входит в мои полномочия – одобрять или нет. – В ее голос прокралась прохладца. Заблаговременное предупреждение. – Как и в ваши.

      Он закинул ногу на ногу, ненавязчиво давая понять, что он чувствует себя в своей тарелке и не поддается запугиваниям.

      Увидев это, почетный ректор поднялась и подбросила полешко в камин, отчего в дымоход взметнулся сноп искр. Это было ее ответным посланием.

      Ей торопиться некуда.

      – Перехожу прямо к делу, – сказал он. – По моему мнению, эту лекцию не следовало разрешать. Но раз уж такое произошло, то полагаю, что ее надо отменить.

      – И вы с этим приехали ко мне? При всем желании я ничего не смогла бы сделать. Вы знаете: моя должность – исключительно номинальная. Реальных полномочий у меня нет.

      – Я обращался к ректору.

      – Правда? И что он сказал?

      Гамаш услышал нотку любопытства в ее голосе.

      Ректор университета, будучи титаном в своей научной сфере, оставлял желать лучшего как руководитель и политик.

      – Он отказал мне.

      – Дайте-ка угадаю, что он вам говорил. – Она закрыла глаза. – Задача университета: предоставить безопасную трибуну для голосов протеста.

      Открыв глаза, она увидела улыбку на лице гостя.

      – И он прав, – сказал Гамаш.

      – Нет.

      – Но это никакой не голос протеста. – Гамаш подался к ней. – Вы человек влиятельный, Колетт. Вы можете обратиться к совету попечителей. Они вас уважают. Соберите интернет-конференцию.

      – И что я им скажу?

      – Что такого рода лекция под видом научности не только лишена смысла, но и опасна. Что, становясь организатором такой лекции, университет рискует своей репутацией.

      Она задержала на нем взгляд на секунду. Потом еще на одну. Будто что-то взвешивала,

19

Об этом читайте в романе «Все дьяволы здесь».