Туда, где кончается Лес. Лада Монк

девушка свои волосы,

      И воспоминания ее о прошлой жизни сбегали с золотыми зубьями вниз,

      К кончикам алых локонов,

      Покидали их и терялись в чаду жженых трав, заполнявшем колдовскую башню.

      Становились от прикосновений гребня волосы девушки длиннее,

      С каждым взмахом руки, опускавшей золотистые зубчики в красные волны,

      Бежали кровавые реки все ниже и ниже,

      Все дальше и дальше.

      Стекали с плеч, с подоконника, на котором Симара полюбила сидеть и созерцать движения облаков по небесному куполу,

      Обвивали башню, вскинутые в воздух и скрученные порывами ветра.

      Бежали секунды и миги, шли декады и недели, текли по вышивавшим историю нитям годы.

      Солнце и Луна многократно сменяли друг друга на небосводе,

      Мириады звезд и вереницы созвездий на эклиптике кружились бесконечной каруселью.

      Безжизненные кусты роз снова заалели:

      Длинные волосы Симары, из юной девушки превратившейся в молодую женщину,

      Ветер навил спиралями и серпантином на мертвые ветви, на длинные иглы,

      Будто привязав деву к дому похитившего ее колдуна.

      Позабыла она свое прошлое,

      О котором изредка нашептывали непонятным ей шелестом крыльев случайно залетавшие в башню мотыльки и бабочки.

      И хотя из омертвевшего сада тысячи дорог, спрятанных под густой листвой дубов и ив от взора Симары, в живой мир бежали,

      Казалось девушки, что нет для нее места более милого, чем дом волшебника.

      А на другой стороне земли, к которой вела одна из дорог от башни мага,

      Вырос в удалого юношу единственный сын пирата.

      Пламенное, неспокойное сердце, которое в восемнадцатилетие должно было сгореть до пепла,

      Гнало молодца в путь.

      Сверкавшие лезвия, всюду его настигавшие, стали для него серебристыми несущими опасность волнами моря,

      Крики и вой неприятелей превратились в ветер, раздувавший паруса вечного странника,

      Что завещаны были юноше склочным отцом.

      Молодой человек, проклятый магом, даже в родных краях ощущал себя чужаком.

      Бежал он, как предсказал говоривший со звездами чародей, от одной земли к другой,

      Пока извилистая и длинная роковая дорога не привела его в столицу королевства Флердеруж

      Ровно в тот день,

      В который отец его много лет тому назад

      Услыхал легенду старого города

      И отыскал в зачарованном саду прекрасную золотую розу под стеклянным куполом.

      В небе зловещей секирой палача блестел и заглядывал в окна юноши,

      Где бы он ни прятался от неизбежной своей горькой судьбы,

      Стальной серп молодого Месяца:

      Всего несколько дней оставалось до свершения приговора,

      Вынесенного Темным Милордом.

      Ведал сын разбойника морского, какая участь ему уготована,

      Знал, что последним, что узрит он в день своего восемнадцатилетия,

      Станет Черно-Белая Луна,

      Решившая в полночь на него обрушиться.

      Ведал сын разбойника морского,