Шофёр. Назад в СССР. Том 3. Артём Март

поставил Белку у ворот. Выпрыгнув из машины, зашел во двор и, привычным делом, почухал Жулика за выпуклый его лоб.

      Пес, как всегда радостно ластился и прятал хвост меж кривых своих задних лап. Вилял мне чуть не всем задом.

      – Ма! – Крикнул я, идя к дому, – ма! Ты уже тут?

      – Нету, – вышла на порог, услышавшая меня Светка, – не пришла еще с колхоза.

      – Привет, Светка, – улыбнулся я Сестре, – а ты чего такая кислая, будто жабу проглотила?

      Света не ответила. Только протянула мне желтенькую бумажку. Взяв ее, я вчитался в текст.

      – Угу, – сказал я задумчиво, – повестка.

      Глава 5

      – Завтра, в шесть вечера, – читал отец внимательно, – явиться в отделение милиции станицы Красной для дачи объяснений по делу М. Серого. Мда…

      Всей семьей собрались мы в нашем зале. Я сел на диван, что стоял под стеною, укрытою красным ковром, Света, бледная лицом, устроилась на том конце дивана. Мама, без конца причитая что-то себе под нос, уселась в низенькое креслице, которое было не поодаль от печной стены. Отец же, как глава семьи, сел в свое мягкое креслице, перед железной тумбой с телевизором “Рубин”.

      Отец, держа в руках маленькую серенькую бумажку, прищурив глаза, смотрел на нее сквозь очки. Читал.

      – Мда, – повторил он и, сняв очки, поглядел на меня, – Квадратько прислал.

      – Знаю, – пожал я плечами, – читал. Хотят взять у меня объяснения.

      – Вот зачем! – Не выдержала мама и встала, – зачем везде ты со своим любопытным носом лезешь?! Как пошел работать в свой гараж, так ни дня спокойного нету! То у тебя какие-то суды, то немцы! То Серые вокруг тебя бегають! Голову разбивають! Ну что это такое?!

      – Ма, – улыбнулся я, – да тихо ты. Страшного ничего не произошло. Все живы-здоровы.

      – Меня ты в могилу сведешь! Меня! – Всплеснула она руками, – ты там ездишь непонятно, где, а я кажный раз, как что с тобой случается, так за сердце хватаюсь!

      Мама скривилась, как бы от боли, прижала руки к груди.

      – Светка, – строго сказал я, – сбегай, валидолу принеси.

      – Угу, – пискнула сестра и пошла в соседнюю комнату.

      – Сегодня в тебя с ружья стреляють, а завтра чего будеть?! Какие мне еще новости дома ждать?! – Не унималась мама.

      Мы с отцом переглянулись.

      – Да не квохчи ты, квочка, – сказал отец строго, – взрослый сын. Сам разберется, как ему жить.

      – А что ты будешь делать, ежели его завтра привезут… Привезут… – Мама недоговорила.

      Ее лицо горько скривилось. По щекам покатились слезы. Спрятавшись в ладошки, принялась она беззвучно плакать.

      – А что ежели его посодють? Что ежели в тюрьму посодють? – Плакала она, – я же тогда не переживу! Прям так как есть и помру!

      Я вздохнул тихо, а потом встал, приблизившись, мягко обнял маму. Та тут же, не мешкая, легла мне на грудь.

      – Ну, тихо ты, ма, – я стал гладить ее по округлой пухлой спине, – не плачь. Никого у нас не посадят.

      Подняв глаза свои от раскрасневшегося маминого лица, прижавшегося к моему плечу, посмотрел я на