Смерть грабителям, или Ускользнувшее счастье. Игорь Москвин

случая просил тебя отпустить, – каменное лицо Лунащука ничего не выражало.

      – Андрей Николаевич путает…

      – Может, ты меня путаешь?

      – Как мне вас уверить, что не виновен я ни в чём.

      – Вспоминай тогда, любезный, где и когда от тебя могли слышать преступники, что никого дома не будет?

      – Если б я… если б я… – Ефим вытер слёзы рукавом, – не знаю я!

      Филиппов выслушал Лунащука, тронул указательным и большим пальцами усы.

      – На самом деле, я согласен с вами, Михаил Александрович. Ефиму незачем организовывать кражу на квартире Горчакова. Вы говорите, что он служит при Андрее Николаевиче десятый год?

      – Да, десятый.

      – Ну вот, Ефим своего хозяина хорошо знает и, действительно, если бы имел желание что-то украсть, то Горчаков бы и не заметил пропажи. Зачем ему так рисковать?

      – Владимир Гаврилович, вы правы. Но кто-то же имел возможность узнать об отсутствии в квартире не только хозяина, но и слуги?

      – Пока мы имеем загадку, тем более о Ефиме Горчаков не стал бы рассказывать в компании.

      Дверь в кабинет Филиппова отворилась, и на пороге застыл полицейский надзиратель третьего разряда Бубнов. Всколоченные волосы, дико горящие глаза, прерывистое дыхание – всё говорило о том, что случилось что-то из ряда вон выходящее.

      – Вла… Вла… Владимир Гаврилович, – наконец начал более или менее спокойно дышать.

      – Сядь, – властно произнёс начальник сыскной полиции и указал рукой на стул, – сядь и глубоко вздохни три раза.

      Иван выполнил распоряжение.

      – Теперь докладывай.

      – Вы придали меня Геннадию Петровичу в помощь расследовать дело о пожаре у господ Елисеевых. Бережицкому удалось узнать, что к несчастному случаю, возможно, причастен сын кухарки Григорий Перинен. Вот его поисками мы и занялись. Рассудили: если он причастен, то живёт где-то неподалёку, потому что Ульяна, его мать, вызвала его запиской и Григорий довольно быстро прибыл.

      – Поэтому, – перебил Филиппов, – вы сочли за лучшее нагнать на кухарку страху, чтобы либо она сама направилась к сыну, либо снарядила посыльного. Понятно. Нашли?

      – Нашли.

      – Посчитали, что Григорий один и не вызвали подмогу из «Летучего отряда» для арестования?

      – Не совсем так. Пока Геннадий Петрович стоял на карауле недалеко от двери квартиры, где проживает подозреваемый, я отправился беседовать с дворником. Оказалось, что в квартире проживают двое: Григорий и неизвестный, которого дворник толком не смог рассмотреть.

      – Дворнику много заплатили, чтобы он закрыл глаза и не отнёс паспорта в участок?

      – Не выяснил.

      – Что случилось? Упустили?

      – Да, – потупил взор Бубнов, – Григорий, получив записку, видимо, засобирался и сбежал, ранив при этом ножом в грудь Бережицкого…

      – Геннадий Петрович жив?

      – Слава богу, рана не смертельная, но в память Геннадий Петрович пока не пришёл.

      – Вы меня до добра не доведёте. Хорошо, что жив, а то, что подозреваемый ушёл, – полбеды. Куда он от нас денется? Ладно, – Филиппов опустил взгляд на руки, которые