Собрание сочинений. Том 1. Голоса. Генрих Сапгир

и яйца уложил в мошонку.

      Могу еще собрать чужие мысли —

      с чужими жить, конечно, веселей.

      (Танцует.)

      Но отчего я странно так танцую,

      как будто кто-то дергает меня

      за ниточки? Обеими ногами

      подскакиваю, знает я – паяц.

      Я – лягушонок, знает – кенгуру.

      Я семь кузнечик, прыгаю покуда.

      Шутить – опасно, прыгать – тоже худо.

      Я – зигзигзео вывихнутый весь!

      ОМЕГА, ИЛИ ИММИТАЦИЯ

      ОМЕГА появляется решительно. Вдруг видит зал, это для него неожиданность. Некоторое время разглядывает нас молча. Особых примет сам не имеет, в очках.

      Вон сколько лиц! Изображают зал

      Глазами улыбаются. Массовка —

      ну просто в микроскоп не отличить.

      А между тем к любому подойти,

      просунь – смелее! – руку между глаз.

      Насквозь пройдет – не колыхнется даже

      изображенье. Видимость одна.

      Ну что разволновался бородач!

      Не надо. Вижу: материально плотен,

      сработан даже каждый волосок…

      Но где-то там на уровне молекул

      почувствовал себя ты человеком?..

      Ведь ты – телепортации кусок!

      Нет сахарин сам знает, что – не сахар,

      а маргарину ясно: он – не масло

      и если даже он совсем как масло

      то все равно он – только маргарин.

      Про колбасу мы и не говорим:

      нет естества, нет даже существа.

      От колбасы в ней – ни одной частицы.

      Пластмассовый цилиндр для насыщенья

      обозначает слово «колбаса».

      Ну в общем, я сейчас к вам задом стану,

      сниму штаны – планеты покажу

      или похуже – черную жужу.

      Кого мне – телевизоров стыдиться?

      Один остался – сам и говорю.

      (Кричит.)

      Я говорю: совсем один остался!

      (Вздыхает.)

      Один остался, что ни говори.

      (Рассудительно.)

      И с кем ни говори, один остался.

      Кругом слова – членораздельный шум,

      потоки слов, словесные вулканы

      словесные чащобы, испаренья

      и башни вавилонские из слов…

      Карабкаются, будто муравьи.

      «Мы – соль земли! Мы – антресоль земли!»

      «Мы – моль земли!» «А мы – фасоль земли!»

      Словесный бой! словесное сраженье!!

      Вдруг колыхнулось все сооруженье

      и чистым осыпается песком…

      Лишь я своим скрипучим голоском

      пустынную округу раздражаю…

      Что бородач притих? А ты со мной

      не согласись! Скажи: все – чепуха

      Нет! вырви три-четыре волоска

      из бороды, подуй на них, поплюй

      и все кругом преобрази, Просперо.

      Пускай театр затопит шум людской,

      нахлынут люди, как прибой морской.

      Поденные проблемы, интересы:

      тот – против мяса, этот – против мессы,

      та – против рясы, эта – против расы.

      А ужасы! А стрессы! а карассы!

      Ведь тем и отличается живое,

      что не согласно!