Записки афинского курьера. Валида Будакиду

например.

      – К вечеру – эт можно, – полузевнув, согласилась я.

      – Так вы со мной согласны?

      Я спустила тормоза:

      – Конечно! Почту за честь вступить в ряды ополченцев!

      Незнакомец засмеялся:

      – Я другое хотел сказать: дело в том, что я довольно пожилой и не смогу стать главнокомандующим. (Пауза. Глубокий вдох). Ты б не смогла это сделать.

      Почему-то стало грустно. Вспомнился мультик «Маугли» и фраза «Самка во главе моего стала?!»

      – Возглавлю, – ответила я, – если того требуют обстоятельства и народные массы. А что вооружение? Кто нас будет спонсировать?

      – Вооружимся! Ты до вечера что-нибудь сообрази, а… ох! У меня батарейка кончается. Я вечером перезвоню, доложишь обстановку.

      – Доложу… – глухо сказала я.

      Он отключился.

      Воевать не хотелось. Опять же, ребенка со школы кто заберет? Я так и продолжала сидеть на диване, размышляя о вершителях человеческих судеб, как была в ночной пижаме а-ля «брянский партизан на привале» и с прической, весьма смахивающей на прошлогодний стог сена. Желание срочно приступить к формированию ополчения подавлялось более явственным и близким желанием горячего кофе. Я даже не заметила, как в комнату вошел Арис:

      – Ты чего в такую рань? Заболела? – удивился он, обнаружив меня в подушках.

      – Да вот, сижу, ополчение собираю. Идешь с нами войной на Кипр.

      – Иду! – Арис вобрал живот и, развернув плечи, потянулся к стене за ятаганом.

      – Тебе хорошо, – вздохнула я, – а кто нас вооружать будет?

      – А чего вас вооружать? – искренне удивился муж, взмахнув ятаганом, – ты вот чего: создавай автономное вооружение.

      – Это как? – не въехала я.

      На лице Ариса даже мускул не дрогнул:

      – Как, как, попой кряк! Продашь входные билеты. И чем дороже билет – тем дальше шеренга от передовой. Плюс еще один нюанс, – Арис понизил голос и выкатил глаза, – продавай билеты из расчета вход – рубль, выход – два. А я готов хоть сейчас принять на себя ответственную должность казначея армии, – он попробовал лезвие ятагана большим пальцем, – … и полнейшая победа в борьбе с империалистической контрой вам обеспечена!

      Он дышал на клинок ятагана и тер его моим кухонным полотенцем для кастрюль.

      – Чего сидишь? Труба зовет! – Арис был явно в великолепном расположении духа.

      – Вот никак себе имя не придумаю: то ли Александрой Македонской стать, то ли Наполеоной.

      – Слышь ты, «трубочка» с глазурью, оставь свое девичье – Валида. Все равно по-арабски это – «скачущий впереди бедуин».

      Арис начистил ятаган до блеска и кинул полотенце на кастрюлю. А я подумала: как верна старая народная мудрость «Кто рано встает, тому Бог дает». Вот не спал бы управляющий директор «Афинского Курьера» на рассвете, а делал бы пробежки по балкону, глядишь, и ему бы чего перепало. Например, «имя доброе народного защитника» от ООН и других напастей.

      В небольшом городке

      Райка