Семья. Измена. Развод. Мария Высоцкая

сладкого мальчика. Да, возможно, был бы другой ребенок. Но разве сейчас мне нужен другой?

      Страшно представить, что вместо Марка был бы кто-то другой…

      – Я сейчас, – Марк снова отбегает чуть в сторону, – не уходит.

      Слышу топот детских ножек. Как хлопает дверь в детской.

      На эмоциях не сразу соображаю, что до сих пор сижу с Князевым рядом, что его рука все еще на моей талии, а моя голова на его плече. Когда доходит, резко запрокидываю голову.

      Сталкиваемся глазами.

      Миша вытирает слезу на моей щеке кончиками пальцев, а у меня дыхание перехватывает.

      – По-твоему, – произносит совсем тихо, – у нас и правда не было ничего хорошего?

      Жму плечами. Что я могу на это ответить?

      Нет, конечно, были и хорошие моменты. Они все связаны с сыном, иногда мне казалось, что мы и правда семья. В совместных отпусках, на прогулках, вот на этих вечных завтраках и ужинах…

      В том отпуске. Теми ночами…

      – Даш…

      – Не знаю, – сцепляю пальцы в замок. – Я просто устала тебя ненавидеть. Устала притворяться, что счастлива.

      Князев шумно выдыхает. Он так меня и не отпустил. Обнимает.

      Чувствую его горячие ладони и мелко дрожу. Что происходит? Почему все это происходит?

      – Во-о-от, – Марк бежит обратно с громкими криками с листиком в руке. Там, естественно, нарисованная им наспех картинка.

      Я, он и Миша. Все держимся за руки, на небе огромное желтое солнышко.

      – Это мы, – довольно вручает рисунок отцу в руки.

      – Повешу у себя в кабинете в рамочку.

      – Я тогда и маме нарисую, пусть она тоже повесит.

      – Конечно, – улыбаюсь, рассматривая картинку.

      – Папа, пойдемте на горку.

      Марк юлой крутится вокруг нас.

      – Ты и так сегодня упал, сынок. Давай завтра.

      – Сейчас, мам. Пошли.

      Муж первым поднимается на ноги и подхватывает с собой Марка. Мне протягивает руку. Выпрямляюсь, не игнорируя этот жест.

      – У меня есть другая идея.

      – Какая, пап? Сюрприз?

      – Ну, можно и так сказать.

      – А какой?

      – Узнаешь. Мама, куртку нам возьми, – Миша смотрит на меня.

      Я заторможенно киваю и иду в детскую за курткой. Потом соображаю, что, похоже, мы на улицу, и достаю Марку спортивный костюм, кроссовки и шапку. Со всем этим добром спускаюсь в гостиную.

      – Давай переоденемся, – бросаю вещи на диван, пока Марк скачет по дивану. Миша в это время складывает что-то из холодильника в пакет.

      – Я так, мам.

      – Нет. Давай, – киваю на костюм, – переодеваемся.

      Сын недовольно морщит нос, но снимает пижамную рубашку.

      Помогаю ему одеться, чтобы было быстрее. Липучки на кроссовках он застегивает сам. Змейку на куртке тоже.

      – Я готов, пап.

      – Отлично. Даш, на твоей машине поедем.

      – Ладно.

      Лишних вопросов не задаю, потому что чувствую вину перед сыном. Беру ключи, надеваю куртку и ботинки.

      Миша вытаскивает из гаража еще один пакет. Только