О несчастном ректоре замолвите слово. Ректор обыкновенный, подвид бесправный. Валентина Байху

будут?

      Марина приготовилась к бою – в данном случае она уступать не собиралась, и раз вынудили стать ректором на убой, пусть терпят. Однако, судя по действиям Найтмера, в качестве поддержки позвали только Кайдэса и Селиванова. Тот со словами: «Подожду своей очереди», занял свободное кресло и словно перестал интересоваться окружающим. Уже легче.

      – Вы… – между тем начал качать права рукастый толстячок, приближаясь.

      Марина не выдержала, сверкнув глазами:

      – Уволю.

      – Что-о-о?! – поперхнулся тот, услышав угрозу.

      – Еще раз услышу начало предложения в мою сторону с местоимения «вы», уволю, – непреклонно пояснила она.

      Хромова почувствовала себя очень неуютно в окружении колоритных и недовольных мужчин, как в западне. Но внезапно ноги обвил длинный хвост саламандры, и напряжение тут же отпустило. Все-таки не одна.

      – Как вы смеете?! – мужчина схватился за грудь, там, где билось сердце. – Я многоуважаемый директор…

      Ну вот, она не ошиблась. Действительно директор.

      – Директор Савалис, – вмешался Селиванов, предотвращая еще одну истерику, – позвольте мне разобраться.

      – Конечно, лорд Мэрлон, полагаюсь на вас.

      Значит вот как на самом деле звали черта, а еще он из местной аристократии… Марина сделала себе пометку узнать о королевских дворах Нави. А также выяснить, какую должность лже-Селиванов занимал при Академии.

      Черт окинул смертницу взглядом, не ожидавшей от него ничего хорошего. Выражение лица было вежливым и добродушным, взгляд спокойным, но она буквально ощутила пробежавшую по коже чужую неприязнь.

      – Марина Даниловна, случилось недоразумение, – начал он. – Вы не имеете права увольнять работников Навьей Академии, не согласовав это решение со мной, как представителем Наблюдательного Совета. Восстановите Германа Нисмана в должности немедленно, и мы продолжим заниматься делами, не отвлекаясь на незначительные мелочи. Убедительно прошу вас не создавать нам больше проблем, наше время и внимание очень ценно и тратить их бездарно слишком расточительно.

      И будто дело уже было решенным, повернулся к директору:

      – Вот видите, как все просто. Марина Даниловна сейчас все исправит и разойдемся миром.

      Поначалу Марина думала, что начнет переживать или нервничать, но осознала, что даже легкого волнения не чувствует, даже злость испарилась на пару со страхом. Пришли спасительные невозмутимость и уверенность в правильности собственных действий.

      Когда Нисман вылетел из ее кабинета, она едва снова не разрыдалась, придавленная волной неприятных эмоций. Но вовремя вмешался Топтыжка – якорь поддержки, – и помог справиться с бушующими эмоциями. Тогда она окончательно уверилась в правильности решения призвать его. С какой радостью она гладила большую морду, рога, шею, и постепенно справлялась с навалившейся бедой. Сейчас же, словно на место встал последний кусочек мозаики, и тяжкий груз упал с плеч.

      – Вы правы, Степан