В плену у снежной бабы. Татьяна Викторова

Рад бы помочь, да не знаю, как… эх, жизнь настала – деревня наша пропала…

      Пономарев уехал, а они стояли друг против друга и молчали.

      Первой заговорила Снежана. – Слушай, Александр Олегович, а может баню… могу растопить… уважаешь баню?

      Он обреченно усмехнулся. – Да уж понимаю, что не отель здесь… конечно уважаю, давай помогу.

      Она предложила это скорей ради поддержки, чтобы как-то взбодрить Зубарева, уж очень печальным было его лицо.

      – Баня так баня, – согласился он. – Ты это, говори, что надо помочь…

      ________

      К вечеру баня нагрелась и, открыв дверь, казалось, жар пышет прямо в лицо.

      В сауны Зубарев ходил обычно компанией. А вот понятие «русская баня» для него не существовало, поэтому он отправился с опаской, получив предварительный инструктаж от хозяйки. – Здесь мыло и все прочее, там тазик, там веник…

      – Я не парюсь, – сказал он.

      – А зря. Я бы тебя попарила. – Услышал он ответ и увидел ее невозмутимое лицо. И вроде бы в шутку сказала, а сама при этом серьезная стоит.

      «Вот же язва, – подумал он про Снежану, когда она вышла, захлопнув дверь в предбаннике, – попарила бы она… самбистка… еще не хватало».