Шофёр. Назад в СССР. Артём Март

Кашевой свысока, – я тебе что говорил делать? Или ты всю жизнь хочешь кашу свиньям возить? Что б тебя поэтому и дальше Кашевым прозывали?

      – Нет, Паша, – поджав пухлые губы, Кашевой принялся разглядывать собственную обувь.

      Пашка Серый отвел его на разговор, когда в восьмом часу вечера вернулся с работы. Кашевой к этому времени был уже дома, управлял скудную свою худобу, помогая матери.

      Пашка Серый зашел к ним на баз, как к себе домой. Попросил Кашевого на разговор. Мать Ваньки – полная колхозница встретила Серого с улыбкой. В семье Кашевого Пашка Серый, их свояк, был на хорошем счету. Все его считали умным, толковым и добродушным парнем. А вот Кашевой знал, что был Пашка совсем не таков.

      Когда они вдвоем зашли за угол и пошли по улице туда, где начинался “низ” станицы, Серый сначала протянул Кашевому сигарету с фильтром, спросил:

      – Закуришь?

      – Да не Паш, – отказался вежливо Кашевой, – не хочется что-то.

      Кашевому хотелось. Очень хотелось, потому что Пашку он боялся, и нервы ходили ходуном. Но, в то же время, он знал, что за сигаретку потом придется расплачиваться. Не знал только, каким образом.

      Когда они отошли подальше, Серый, убедившись, что на заросшей, малонаселенной улице нет лишних ушей, повел тот самый разговор:

      – Больно ты, Ваня, добрый стал…

      Дело, естественно, касалось того, что Кашевой взял на буксир Игоря Землицына.

      – Ты думаешь, – надувал ноздри тонкого носа Серый, – это тебе все по доброте душевной? Пользуется он тобой! Посмотри на него! Молодой, только неделя в гараже, а уже че вытворил? Че учудил? А теперь еще и рисуется! Перед шоферами красуется! Слышал, че говорили? Что ставит Землицин на газон коробку в две руки! – Серый сплюнул, – это он землю, Ваня, роет, а нам – яму! Хочет с гаража повыше прыгнуть! Сегодня он видный парень на гараже, завтра комсомолец, а потом кто? Потом его уже направляют в политех армавирский учиться! А знаешь, что потом?

      – Что? – сглотнул Кашевой испуганно.

      – А потом, не успеешь оглянуться, как Землицын нам с тобой пальчиком указывает, а мы батрачим! Хочешь такой судьбины? Или…

      В серо-темных сумерках предостерегающе запел сверчок. Засвистели сычи. Кашевой несознательно втянул короткую шею в плечи

      – … Или сам ты хочешь указывать пальчиком? – Строго спросил Серый, – ммм?

      – Конечно, Паша. Конечно, сам хочу!

      – Тогда держись меня! А с этим, с Землицыным, не разговаривай больше! Ты пойми, что все вокруг только кажутся такими добренькими. А на самом деле, так и ждут, как бы тебя скинуть, да по голове твоей наверх!

      – Угу, – растерянно поддакнул Кашевой.

      – Вот и хорошо, – Серый окинул Кашевого взглядом жестких серых глаз, – надеюсь, понял умом. Будешь меня держаться – вместе поднимемся по карьере. А если не поймешь умом…

      Он подставил Кашевому под нос тонкокостный, но сбитый кулак. Кашевой задрожал.

      – Тогда уж дойдет по-другому. А если и так, не дойдет, – он снова сплюнул, – то через сестру. У меня дома все, и мать, и брат по струнке ходят. И сестра твоя ходить