Они были первыми. Алексей Евдокимов

запах сигаретного дыма. Посадив Горбенко на табурет около стены, эсесовцы сняли с него пиджак и пристегнули наручниками к вбитым в стену металлическим кольцам. Затем обыскали одежду и, взяв с собой все найденные документы, не говоря ни слова, вышли в коридор.

      «Что же будет дальше?» – щурясь от света, подумал Горбенко после нескольких безуспешных попыток освободиться от сжимающих руки металлических браслетов. Его немного мутило от духоты и нервного напряжения. Он оглядел комнату. «Крепко пристегнули, сволочи! Отсюда не убежишь. – подумал он. – И гадать, что будет дальше, бессмысленно. Надо посмотреть, как станут развиваться события. Арест гражданина СССР на территории Германии без предъявления каких-либо серьёзных обвинений нарушает все существующие международные нормы. Это вызовет громкий дипломатический скандал. И на такое могут пойти только в одном случае… – Горбенко все яснее начинал это осознавать. – Если в ближайшее время произойдет нападение Германии на СССР!» Через неплотно прикрытую дверь, выходящую в коридор, до него донесся шум подъезжающей к дому автомашины. «Вот и начинается!» – подумал Горбенко и вдруг почувствовал, как в груди у него тяжело и тревожно забилось сердце.

      Берлин. Штаб-квартира «Абвер». 20 июня 1941 года…

      Закончив телефонный разговор с подполковником Шмальцшлегером, адмирал Канарис срочно вызвал к себе полковника Штольце. Когда тот вошел в кабинет, Канарис указал ему глазами на кресло напротив своего письменного стола. Штольце сел и приготовился слушать своего шефа. Но Канарис продолжал молчать, опустив голову и сцепив перед собой пальцы рук. Эта немая сцена продолжалась довольно долго, пока Канарис раздраженным голосом не произнес:

      – Наш с вами коллега Гейдрих, полковник, видимо очень сильно захотел отличиться перед фюрером!

      Брови на худощавом лице полковника Штольце удивленно приподнялись вверх. По выражению его лица, Канарис понял вопрос, который тот захотел ему задать, и тут же сам на него ответил.

      – Я вам рассказывал Штольце о вчерашнем совещании в рейхсканцелярии. Фюрер поручил «Абверу» ликвидировать русскую разведывательную сеть в Польше. Я пообещал ему это сделать в самый короткий срок. Мы с вами полковник разработали прекрасный план действий, – Канарис сделал паузу и взглянул на Штольце. Тот согласно кивнул. – И вот теперь, – продолжил Канарис. – Этому плану хотят помешать!

      – Кто? – удивленно спросил Штольце.

      Канарис поморщился и затем ответил.

      – Имперская служба безопасности! Сегодня утром люди Гейдриха арестовали Горбенко и, видимо, захотят его с пристрастием допросить.

      Штольце в растерянности покачал головой.

      – М-да… неожиданный поворот событий, – сказал он. – И откуда только они узнали о Горбенко?

      Канарис с безнадежностью махнул рукой.

      – Я думаю, в этом здании у СД достаточно глаз и ушей. Теперь я понимаю, почему Гейдрих поднял тему русских разведчиков в Польше