Про сельского участкового и нечистую силу. Владимир Сергеевич Иксанов

и чем-то запачкана. И запах… Этот запах участковый инспектор сегодня уже ощущал… Да, точно! Такой же "аромат" источали коровьи останки в лесу! Правда там запах был во сто крат сильнее, а здесь так, лишь тонкие нотки.

      Стул снова скрипнул, отпуская направившегося к вещам Фёдора Сергеевича. Полицейский присел на корточки и принялся осматривать странный ворох. Это была мужская одежда, фланелевая рубаха, майка, спортивные штаны. И вроде бы всё ничего, но эти вещи местами были запачканы кровью и ещё какой-то дрянью. Мимолëтом взор участкового упал на рубашку, а именно на её пуговицы. Они были чёрного цвета, слегка выпуклой формы, с четырьмя дырочками для нити. Да-да, именно такую и нашёл в лесу Ожогин. И, что самое интересное, как раз одна пуговица на рубашке отсутствовала.

      – Вы же сели заполнять бланки, а не ворошить грязное бельё! – неожиданно спросили от двери строгим тоном.

      Капитан подпрыгнул от неожиданности, повернулся на голос… но сильный удар по голове заставил потемнеть в глазах. Офицер увидел силуэт хозяйки в дверях и сознание покинуло его.

      Глава 3 Мистика

      – Слушай меня внимательно, капитан, – говорил Николаев Игорь Васильевич, – я никогда ни у кого ничего не крал, клянусь тебе. И эти гумеровские коровы, тоже не моих рук дело.

      – Я не верю ни единому твоему слову, дед. Против тебя улики, понял? Так что не надо мне тут лепить горбатого.

      – Послушай меня, Федя! Меня подставили, понимаешь? Под-ста-ви-ли!

      – Не ври мне, старый, у тебя дома в углу, лежит ворох одежды, запачканной кровью! А ещё там на рубахе нет одной пуговицы, которую я нашёл… э-э-э в одном месте…

      – В лесу что-ль?

      – Откуда знаешь? Я ни о чëм таком не говорил.

      – Ха! Откуда знаю, откуда знаю! От верблюда. Сорока на хвосте принесла. Я тебе официально заявляю, я тут не причём и точка!

      – Тогда кто причём?!

      – Спроси у жены моей, она темнит что-то, племянничка своего, скотину такую, выгораживает. Ведьма старая!

      – Подожди-ка, отец, скажи, а умер-то ты почему?

      – Напугали меня, вот и умер. Ну всё, пора мне, капитан. Разберись тут, уважь старика. Прощай.

      – Стой, Василич, подожди, кто тебя напугал? А как же…

      Вдруг вокруг Ожогина разлился сильный запах, от которого перехватило дыхание и заслезились глаза. Это была нашатырь. Мужчина зажмурился и отвернулся, силясь спастись от зловония.

      ***

      – Ожогин, очнитесь, Ожогин! – словно сквозь огромное расстояние слышался голос Родиной.

      – Что… что случилось? – промямлил полицейский, с трудом разлипая глаза.

      Эльвира Альбертовна совала ему под нос ватный тампон, противно воняющий нашатырным спиртом. Пришлось отстранить её руку от лица, дабы не вдыхать более этого смердящего зелья.

      – Фу-ух, Ожогин, Ожогин, ну и напугали вы нас.

      – Что случилось? – повторил вопрос постепенно приходящий в себя капитан и огляделся.

      Над ним склонилась фельдшер Родина, а чуть поодаль, у стола, сложив руки на груди, стояла Надежда