Летняя королева. Элизабет Чедвик

приходя в себя, и Алиенора уткнулась носом Людовику в плечо. Она горько улыбнулась от мысли, что слуги уже спешат доложить Аделаиде: молодые король и королева еще не встали и выполняют супружеский долг. Аделаида будет в напряжении, надеясь, что они с Людовиком зачали ребенка, и в то же время будет завидовать тому, как много времени проводят вместе молодые, на что ей никак не повлиять.

      Свекровь стремилась удержать власть под видом обучения Алиеноры этикету французского двора и подготовки к официальной церемонии коронации в Бурже, назначенной на декабрь, однако частенько напоминала огрызающуюся собаку, постоянно критикуя одежду, манеры, походку и укоряя за время, потраченное на украшение личных покоев, и легкомыслие, когда невестке следовало бы молиться. Алиенора оставалась неизменно вежлива и сдержанна в присутствии свекрови, но ее глубоко возмущала такая бесцеремонность пожилой женщины.

      Людовик сел на постели.

      – Мне пора, – неохотно произнес он. – Аббат Сугерий ждет, я и так уже пропустил первую молитву.

      – Кому-то всегда приходится ждать, – ответила Алиенора, покачав головой. Она приложила ладонь к его спине, чтобы задержать мужа хоть на мгновение. – Возможно, после коронации нам стоит подумать о возвращении в Пуатье.

      Он нетерпеливо взглянул на нее.

      – Там есть верные подданные, которые будут держать нас в курсе; здесь слишком много дел.

      – И все же надо об этом подумать, – упорствовала Алиенора. – Мы герцог и герцогиня, а также король и королева, и нам пришлось слишком быстро уехать в Париж. У наших подданных не должно сложиться впечатление, что мы их забыли.

      Он отвернулся, пряча глаза.

      – Я спрошу Сугерия и посмотрю, что он скажет.

      – Почему это должно зависеть от Сугерия? Он обязан давать тебе советы, но обращается с тобой, как с учеником, а ты король Франции. И можешь поступать, как тебе заблагорассудится.

      – Я прислушиваюсь к его советам, но решения принимаю сам, – выпалил Людовик, защищаясь. Потом потянулся за своей одеждой и принялся одеваться.

      – Ты мог бы решить отправиться в Пуату после коронации. Это ведь не слишком сложно, верно?

      Она откинула голову, отчего ее волосы заблестели на обнаженном теле, словно золотая ткань.

      Людовик пожирал ее взглядом, и его бледные щеки раскраснелись.

      – Верно, – согласился он. – Полагаю, это было бы не слишком сложно.

      – Спасибо, супруг мой. – Она одарила его скромной, милой улыбкой. – Я так хочу снова увидеть Пуатье.

      И, как добрая и заботливая жена, Алиенора опустилась на колени у его ног, чтобы застегнуть туфли.

      – Я на самом деле люблю тебя, – выпалил Людовик, как будто выдавая постыдную тайну, и стремительно выбежал из спальни.

      Алиенора смотрела ему вслед, прикусив нижнюю губу. Чтобы получить желаемое, приходилось постоянно бороться, и эта борьба стала рутиной, а не интересной игрой.

      Пришли служанки, чтобы помочь одеть королеву. Алиенора выбрала