Зачарованные. Инбали Изерлес

как какое-то приземистое существо – возможно, лисица – спрыгнуло со ступенек у темного входа в здание.

      Я лишь заметила густую серую шерсть, так что это мог быть и пушистый кот. Его глаза сверкнули зеленым, когда он поймал мой взгляд, перед тем как манглер заслонил мне всю картину. Я моргнула, вытягивая шею. Когда манглер проскочил мимо, существо уже исчезло.

      Бесшерстный тяжело опустился на ступени перед входом в нору. Он прислонился к стене, раскачиваясь и что-то бормоча. И вскоре заснул. Я еще немножко понаблюдала за ним, шевеля усами. Я ничего не понимала в Большой Путанице. Одни бесшерстные жили в норах со своими семьями, а другие в одиночестве сворачивались в клубок у них перед входом.

      Всегда ведь лучше держаться поближе к семье.

      Я подумала о маме и папе. Куда бы они направились в этих обширных землях серого камня? Они ведь хорошо знали эти места.

      Я помнила истории, что рассказывал папа о своей юности. В отличие от мамы и бабушки он был родом из Диких земель, издалека. Он рассказывал мне и Пайри, что там все было по-другому: дни были длиннее, ночи – темнее. Созвездие Канисты постоянно мерцало в небе, чего никогда не бывает в Серых землях (так лисицы из Диких земель называют Большую Путаницу). Папа больше всего скучал именно по этим звездам.

      Он покинул Дикие земли, потому что поблизости не нашлось молодой самки, а он очень хотел обзавестись семьей. И он слыхал, что в Большой Путанице для всех хватает места и каждый лис может найти себе пару, а крысы там огромные, как кошки, и ловить их можно сколько угодно. И однажды ему приснилось, что он встретит прекрасную лисичку с оранжево-коричневым мехом, городскую лисичку, которая станет матерью его детишек. Он попрощался с сестрами и родителями и отправился в путь, не зная, что его ждет.

      «Ты ушел из дома из-за какого-то сна?» – изумленно спросила я.

      «Ты ведь знаешь, как говорится. – Папа склонил голову набок. – Сны – это начало».

      Он шел очень долго, и наконец зеленые заросли остались позади, а на горизонте появились очертания Большой Путаницы.

      И именно там он встретил маму, лисичку с золотистым мехом, ту самую, которую видел во сне. Они стали жить вместе, и бабушка помогала им растить малышей, когда те появились на свет. А они появились очень скоро – я и Пайри, мы ведь уже тогда были нетерпеливыми. Мы дождаться не могли момента рождения. Обычно детеныши появляются, когда становится тепло, когда день и ночь почти одинаковы по длине, – так нам объясняла бабушка.

      «А небо? – спросил у папы мой брат. – Оно там действительно другое?»

      Папа посмотрел на серое бурление над головой.

      «Совершенно другое, – негромко ответил он. – Здесь мы совсем не можем видеть созвездие Канисты».

      Я легонько подтолкнула папу:

      «А ты по нему скучаешь?»

      Его глаза уставились куда-то вдаль.

      «Те звезды прекрасны. Мне так хочется увидеть их хотя бы еще раз… – Он встряхнулся и посмотрел на меня. – Но я