Шут и его жена. Дарья Ратникова

на руках, потом несколько раз ещё прокатился колесом. Ему бы не растерять свои навыки. В жизни надо зарабатывать тем, что умеешь лучше всего. Мик хмыкнул и начал собирать с полу то, что вылетело из его карманов, пока он крутился. Камешки, монеты, о, яблоко! Замечательно!

      Мик встал, широко расставив ноги и начал жонглировать всей этой мелочью. Обычно его хватало не надолго, но всё-таки достаточно для того, чтобы посмешить князя со придворными. И этому его кстати тоже научил захожий странник.

      В очередной раз поймав камешек, Мик поразился тому, какой он горячий, едва в руках удержал. Горячий?!

      Он остановился, поймал этот камень и шагнул к жене, которая с каким-то странным видом наблюдала за ним.

      – Можно? – Спросил он зачем-то, прежде чем залезть под шубу.

      – Да, – кивнула она и немного подвинулась. Наверное, её было неприятно прижиматься к нему. Ну конечно, если не думать о том, что он шут – она сразу видно, птица высокого полёта, не чета ему – рабу и голодранцу.

      Под шубой было тепло. А ещё теплее – от камешка, что он держал в руке. Даже больше – он почти обжигал. Да что за камень такой странный?

      Он отложил яблоко и всё прочее, чем жонглировал и уложил камешек на ладонь. Ровный, серовато-синий, с гладкими краями. Такие, наверное, выносит на берег море. Он читал об этом. А ещё слышал рассказы мимоходящих странников.

      Камешек действительно согревал. На открытой ладони да на таком морозе он должен был давно остыть, но не остывал. Наоборот, грел, давая ровное тепло.

      – Потрогай! – Мик не смог сдержать восхищения, протягивая камень жене. Вот это чудо!

      – Горячий! – Она дотронулась до него, а потом спросила недоумённо. – Что это за камень? Откуда?

      – Не знаю, – Мик покачал головой. – Один странник дал мне его, в благодарность.

      Он хмыкнул, покачал головой и замолчал. По правде сказать, там и благодарить то было не за что. Просто как-то пару лет назад, грязной промозглой осенью, к ним забрёл странник. Старик, с длинной белой бородой и седыми жидкими волосами. Выглядел он жалко, а рядом притулилась такая же жалкая собака. Закон в этих землях был суров – если хочешь крова и тепла, если желаешь, чтобы тебя накормили – отрабатывай как умеешь. Кто-то – играл музыку, кто-то – пел, надеясь понравиться князю, кто – жонглировал или смешил народ, кто – обучал разным всяким трюкам собаку, кто рассказывал дивные сказки или истории, да такие, что заслушаешься. Но старику было холодно и голодно, он кашлял, его глаза слезились, а голос от простуды совсем пропал.

      Мик тайком приютил его в своей комнате и как мог – выхаживал – делился с ним и его собакой своей едой, да лечил, как знал и умел. Благо, вовремя подслушанные разговоры, да прочитанные книги, рассказали ему, что и какими травками лечится. Разбирался он в этом конечно мало, но учился усердно. Кто знает, какое умение пригодится в жизни.

      И так бы они со стариком и разошлись, каждый своей дорогой, если бы кто-то не доложил князю. Тот тогда заставил его танцевать ночь напролёт, кривляться