Другие. Ошибка. Тесс Хаген

эхом отозвался я и вспомнил слова Денеба.

      – Разве не замечаете? На улицах таких как вы встретить сложно даже в центре Будапешта.

      – Обычно я не замечаю таких вещей, ибо некогда смотреть по сторонам. Да и в любых городах я бываю лишь проездом.

      Её довольно колкое замечание мелким камешком пустило трещинки по тонкому стеклу надежд. Но отказываться от самого себя ради женщины? Пусть думает что хочет, это всё внешнее, обёртка.

      – Две недели – это проездом?

      Кофе давно принесли, но она так и не притронулась к нему, я же безумно хотел осушить кружку залпом. И не одну.

      – Нет, я тут слишком задержался. Болел. После того, как ждал вас под проливным дождём подхватил серьёзную простуду.

      – О… Но в этом нет моей вины.

      – Я вас и не обвиняю. Сам дурак, сам расплатился.

      – Неужели так хотели меня увидеть? – Илка всё же подняла на меня взгляд, который я тут же поймал и не отпускал. Даже забыл, что нужно было ответить на вопрос. Что-то такое было в её глазах, что манило меня, затягивало как болото. Какая-то неизвестная внутренняя глубина, иногда горечь и широта. Да, её взгляд был печально-грустным, но невероятно добрым. Она будто бы смотрела с умилением и любовью на весь мир, и на меня в том числе. – Кажется, да? – улыбка едва тронула её губы, и я ответил тем же.

      – Точно да. У вас удивительные глаза. Вам говорили об этом?

      – Много раз.

      – Жаль.

      – Почему? – в её взгляде сверкнул мимолетный интерес.

      – Я хотел бы быть первым, кто это скажет.

      – Увы, но вы не первый мужчина в моей жизни.

      – Так значит, вы готовы продолжить общение?

      – Я этого не говорила, – она отвела взгляд, осторожно отпивая уже чуть остывший кофе.

      Как же трудно говорить с людьми, когда не заглядываешь им в голову. Сейчас я мог бы наверняка узнать, что она думала, когда произносила эту фразу. Готова или не готова, хочет или нет. И в зависимости от этого придумал бы стратегию. Вела Илка себя довольно сдержанно и безэмоционально, если не считать этого слишком долгого взгляда и редких искорок в глазах. Она вполне могла играть со мной. Но что-то подсказывало мне, что всё не так. Я тоже её чем-то зацепил, иначе она послала бы меня куда подальше ещё на улице.

      – Но вы всё ещё здесь. Что несказанно радует, – откликнулся я, пожалуй, слишком самоуверенно, хотя внутри всё дрожало. Ну точно, пацан, который на поцелуй будет месяц собираться.

      – Просто здесь подают вкусный кофе. После работы лучше не придумаешь.

      – Вы же спешили домой?

      – И? А вы вообще в Будапеште проездом.

      – Какая вы строгая, Илка. И нравитесь мне всё больше.

      – Кажется, кто-то не привык к отказам.

      – Кто-то не умеет знакомиться.

      – Неужели?

      – На улице никогда не приходилось.

      – И вы ещё удивляетесь моим словам о статусе?

      – Определённо. Внешнее никак не определяет человека.То, что внутри – первично. Слышали, что такое экзистенциализм?