Город. Савелий Лукошкин

это опасно?

      – Что? Почему? – нервно кошу на неё глазом. Обстановка здесь явно выводит меня из колеи. А за окнами этого логова – сиреневые сады, ну надо же.

      – Похититель или похитители тоже могут читать наш журнал. Они будут предупреждены.

      Томас в своем кресле важно кивает на эти слова.

      – М-даа, – говорю. Это мне в голову не приходило, – Риск есть. Но можно все это тонко организовать. Так, чтобы одновременно давать читателям остросюжетное чтиво и не открывать действительно важную информацию.

      – То есть симулировать расследование? – спрашивает девушка.

      – Нет. Просто подавать его в художественной форме.

      Наступает пауза, затем Томас неожиданно говорит «Ясно» и несколько раз кивает. Я смотрю, как он махает большой темной головой, окруженной голубым ореолом неба в окне и думаю, что скорее бы все это закончилось и я бы пошёл домой.

      Девушка вздыхает, – У вас что-то уже готово?

      – Заканчиваю первый материал, – не моргнув глазом, бодро рапортую я, – Закончу завтра-послезавтра.

      – Хорошо. Пришлите нам почтой, пожалуйста. Только с указанием источников, которыми вы пользовались и ссылками на все реальные факты. Т.е. те, которые не являются частью вашей «художественной формы».

      Я оглядываюсь на Томаса. Тот снова кивает. Да кто здесь редактор вообще?

      – А оплата?

      – Если первый материал понравится Томасу, будете приняты как внештатный корреспондент. Оклад – 250 гульденов, плюс оплата документально подтвержденных рабочих расходов.

      Она устало вздыхает, я тоже выдыхаю с облегчением.

      – Хорошо, договорились. Пришлю материал завтра- послезавтра.

      – Договорились, – важно вставляет Томас. Меня вдруг разбирает смех, который я сдерживаю с большим трудом.

      Томас тем временем медленно поднимается и протягивает руку. Все еще внутренне хихикая, жму большую и мягкую ладонь, говорю о том, как рад был познакомиться и, подталкиваемый острыми локтями девушки, удаляюсь.

      Внизу мы с ней синхронно облегченно вздыхаем. Затем она смеется и говорит, – Вот, значит, какой оказалась ваша эксклюзивная информация. Что вы безработный журналист, нуждающийся в деньгах.

      Я улыбаюсь в ответ, – Но об этом действительно знаем только мы с вами.

      – Ладно, – она махает рукой, – Идея интересная, пишите.

      – Ага, – говорю, – Скажите, а Томас…

      – Не стоит об этом говорить. Присылайте материалы вовремя и все будет окей.

      – Окей, – я натягиваю шляпу, прощаюсь и выхожу.

      За дверьми слепит солнце, в ноздри бьет свежий и густой запах сирени. Усевшись на крыльцо, скручиваю папиросу, и, закурив, неспешно иду назад. Мне кажется, что в спину мне смотрят – не враждебно, а, наоборот, дружелюбно и с интересом. Я не оборачиваюсь, но незаметно стараюсь расправить плечи и придать походке лихости и энергичности, подобающей молодому авантюрному журналисту.

      Кот на тротуаре лежит на точно том же месте. Я осторожно обхожу его – на этот раз с другой