Судьба засранца. Апполон Клизма

воруем, но все равно смотри.

      Советский Союз, как казалось в то время, разворовать невозможно. Разворовывали его очень-очень долго. А вот что касается участка… Размер у него оказался гораздо меньше Советского Союза…

      – … А ещё следи, чтобы гадюшник на участке не перерастал в свинюшник.

      Действительно, грязюки, мазута и прочей дряни на участке было предостаточно. Редкие уборщицы, робко пытавшиеся потеснить грязюку держались до первой пьянки. Но, спасибо, водители стоявшие на ремонте выполняли обязанности уборщиц и не давали локальным гадюшникам перерасти в тотальный свинюшник.

      – Веди контроль за пьянками, – продолжал вводить меня в курс дела Главный инженер, – мы все русские пить любим, но на виду у всех нельзя. Я за тем, чтобы не пили, даже пускай в рабочее время, а затем, чтобы не попадались. Я, или, тем более, шеф появится, ни одного пьяного, чтобы не было видно. Если кто-то нажрётся как свинья и свалится, оттащи его на задворок или вышверни, чтобы на твоей территории не валялся.

      Ну здесь, меня бог миловалал, – хотя пьяных на участке было пруд пруди, но никто на глаза начальству не попадался, в неположенных местах не валялся, меня не подводил.

      – … Контроль за техникой безопасности – тоже твоя обязанность. Если кто-нибудь начнёт драться – попроси уйти на другой участок, пусть там травмы себе наносят, а то тебе отвечать придётся. Если всё-таки травмы будут, – приходи ко мне, мы такой акт сляпаем, что сами виноваты будут, – не в первый раз.

      На участке постоянно ходили работяги перебинтованные, исцарпанные, с синяками. Но не из-за драк, а из-за дрянного инструмента, которым ремонтировали технику. Однако никто акт составить не требовал, ибо знали, что бесполезно и сами же виноваты будут. Не в первый раз.

      Вот так главный инженер инструктировал меня битый час.

      – …Ну и самое последнее и самое главное – отчёт и итоги соцсоревнования, – главный инженер с особой значимостью поднял палец, – это главная и святая обязанность советского мастера. Знаю, да и сам поймёшь, – на участке бардак и кавардак, за это ни соревноваться, ни отчитываться нельзя. Но! – Филькин ещё более значительно поднял палец, – зарплату получать нужно, а значит, отчёты составлять и итоги соцсоревнования подводить тоже нужно. Уразумел, Аполлон Эдуардович?

      Насколько уразумел я эту мысль, не помню, но видимо чересчур тупо посмотрел, ибо Витольд Иванович раздосадовано буркнул:

      – Ну что ты, Аполлон, как дитё на меня смотришь? Первый день в СССР живёшь что ли? – Витольд Иванович с досадной грустью посмотрел на меня и принялся разъяснять прописные производственные истины: платят нам не за то, что мы делаем, а за что мы отчитываемся, и премии выдают не за бардак, а по результатам соцсоревнования.

      …Истины то я усвоил быстро, а вот с их реализацией, вернее, с отчётами и подведением итогов соцсоревнования у меня долго были проблемы. Первый раз, когда я пришёл к Филькину и спросил,