Две сказочные истории для детей. Петер Хакс

И когда пятно остановилось на востоке, ночь кончилась, и решение Миловзора окончательно созрело.

      Его лицо было бледным и строгим.

      «Даже пёс не хочет, чтобы его гнали вон, – подумал Миловзор. – Мне придётся нелегко».

      Глава шестая. У постели феи Гризлы

      Дворец феи Гризлы, с его залами и переходами, располагался под корнем древнего Болотного дуба.

      В спальном покое дворца в ожидании утреннего пробуждения феи маялись важные господа. Прошло уже несколько часов, но их повелительница всё ещё не соизволила проснуться.

      Среди них находились представители разных союзов, которые объединяют подданных феи – насекомых. Ведь не все насекомые имеют одинаковый образ жизни. Одни питаются растениями, другие плотоядны. Есть даже такие насекомые, которые едят насекомых. Сообразно привычкам питания они образуют так называемые сословия, и предводители сословий имеют свой веский голос в государстве. Но в данный момент они, разумеется, молчали. Среди них особое место занимала Тля; ей не уступал по важности жук Дитискус или Окаймленный плавунец, выражавший интересы великого множества водных насекомых. Хотя в данный момент он тоже молчал.

      На утреннем приёме обязаны были присутствовать и послы тех иностранных держав, которые, не будучи насекомыми, преследовали близкие цели. Вонючка была послом полевых мышей. Слизень был послом улиток. Повернувшись грудью друг к другу, они незаметно для прочих хвастались своими орденами.

      Фея Гризла возлежала на своём роскошном ложе. Оно было выстелено белоснежной плесенью и украшено балдахином из тончайших волокон дубового корня, свисавших с потолка спального покоя. На страже у постели стоял Колорадский жук в полосатом сюртуке.

      Он служил при дворе церемониймейстером и охранял сон государыни.

      Наконец, Гризла шевельнулась, повернулась и потянулась. Потом зевнула, широко раскрыв пасть с острыми, как пила, зубами, сбросила гнилой лист, служивший ей одеялом, и протёрла левой задней ногой слипшиеся уголки выпученных глаз.

      После чего она с неописуемой тупой гримасой уставилась в пустоту.

      Её шестиногое величество изволило проснуться! – объявил Колорадский жук ликующим голосом.

      Все сословия и державы поклонились.

      Гризла мгновенно уселась на кровати и принялась завтракать. Она просто пожирала свой балдахин. Завтрак сам попадал к ней в рот, так ловко всё было устроено.

      Затем она весьма непринуждённо на глазах у всех совершила свой утренний туалет.

      Зелёная гусеница, исполнявшая обязанности камеристки, отшлифовала клешни на передних и наточила шипы на задних лапах. Она надраила панцирь, который Гризла носила на груди, и отскребла длинные жирные телеса, затянутые в тесные лайковые брюки цвета ржавчины.

      Все эти действия совершались с необычайной быстротой. Ведь у гусеницы сотни рук, и во время работы она так извивалась, что обрабатывала одновременно все части тела.

      – Нельзя ли побыстрее? – спросила фея.

      Гусеница свернулась нулём.

      – Продолжай, – сказала фея. – Уж больно ты обидчивая.

      Гусеница