Долгая жизнь камикадзе. Марина Тарасова

нее, даже не помогла подняться.

      – Ляля, я ни в чем не виновата, – умоляюще говорила она, ты же моя подруга, ты понимаешь?

      – Чего ты хочешь от меня? – спросила Ляля каким-то не своим голосом и отвернулась. – Видеться с тобой, дружить, как раньше… – это невозможно. – Ляля глотала слова, в них Жене почудилось сожаление. – Вам надо уехать… поскорее. Я не смогу… – Ляля остро взглянула на Женю, – я больше не смогу дружить с тобой. – Она повернулась и закрыла за собой дверь.

      Ляля не появилась до самого их отъезда. Это было как приговор.

      Она никогда уже не прочтет Лялину книжку про огромных жуков, от которых произошли люди.

      Грузовик почему-то быстро нашелся. Уткнувшись лицом в ладони, в колени Женя проплакала всю дорогу до Москвы, в большой квадратной кабине.

      – Мамаша, уймите ребенка или пересаживайтесь в кузов, – сердито говорил шофер.

      Начался дождь, и хмурый водитель смилостивился. Сразу набрякли и провисли тряпочные охапки листьев под напором водяных струй; сквозь собственные слезы Женя слышала слезы дождя, всхлипы, то затихающие, то набирающие силу, смутный язык голосов, как набухает почка, так и завязывается звук.

      Тамара пыталась гладить ее по волосам, но Женя вырывалась. Она ненавидела Тамару. Но ведь она ее дочь, значит, тень ложится и на нее. А главное, у нее никогда не будет Ляли. Может, не будет и своих детей, бессвязно подумала она, словно заглядывала в темную берлогу собственного будущего. Как сказала Елена Мироновна: «Какой вырастет ваша дочь?» – «Ничего, нормальной вырастет!» – не сдавалась, хорохорилась ее разорванная, распаленная душа.

      – В Москве я тебе все объясню, – глотая слезы, говорила Тамара, хотя хорошо понимала, что оправдаться не сможет. Истинную причину случившегося, беспросветное, затянувшееся одиночество, толкнувшее ее в омут телесной страсти к молодому мужчине, почти юноше, – как объяснишь девятилетней дочери?

      Дома, во флигельке, Тамара взвинченно разговаривала на полутемной кухне с пришедшей бабушкой.

      – Почему нам пришлось уехать? – как взрослая кричала Женя, когда они наконец вернулись к себе в комнатуху. – Почему нас в спину вытолкнули? Как паршивых?

      – В жизни бывают обстоятельства, которые выше нас, – фальшиво проговорила Надежда Николаевна.

      – А я знаю почему, знаю! Потому что у меня мать подлая, развратная. Этому Алику вообще двадцать лет, у него есть жена!

      – Прекрати! – прикрикнула бабушка. – Откуда ты знаешь такие мерзкие слова? Никогда их никому не говори!

      – Она меня лишила Ляли, лучшей подруги. У меня такой никогда не будет! – Женя не была уверена, что бабушка ее услышит и поймет.

      – Успокойся, у тебя есть я, – проговорила Надежда Николаевна.

      Тамара криво усмехнулась.

      – А тебе, моя дорогая, – пророкотала бабушка, размахивая кулаками, – никто не нужен, тебе одни штаны подавай! Ты мне не дочь!

      – А ты мне не мать! – взвилась Тамара. – Это я