Саньци. Хранители. Оксана Николаевна Медникова

Я с удивлением обнаружила, что боль от ожога прошла, а чай на футболке и джинсах стремительно высох, оставив после себя на светлой ткани коричневое пятно. И если бы не это пятно, то можно было бы подумать, что ничего не было.

      – Ох, это моя оплошность, – посетовал парень и еще одним щелчком пальцами заставил исчезнуть и пятно. Теперь о происшествии вообще ничего не напоминало. А парень с самым наглым видом продолжал: – Польщен знакомством с прекрасной дамой. Я – Юсет, – и он взял мою руку, все еще держащую пустую чашку и поцеловал, – Светлана – прекрасное славянское имя.

      Мне пришлось проделать несколько мимических упражнений прежде, чем удалось вернуть нижнюю челюсть на ее законное место.

      – Он не умеет читать мысли, – хмуро глянув на меня, сообщил Лант, – он здесь стоит уже минут пятнадцать и все слышал.

      – Ах, Лант, Лант, тебе бы только дискредитировать меня перед девушкой, – Юсет вытащил из-под стола табуретку и сел рядом со мной. – Разреши я за тобой поухаживаю, – щелкнул он кнопкой электрочайника и, ухватив глиняный заварник, сунул в него нос. – О, отличный пуэр (кит. сорт черного чая), – и уже серьезно добавил, обращаясь к Дэну, потерявшему дар речи от такой наглости, – Я как-то слышал как Тахриз сказала, что придет время, и саньци сам выберет себе владельца.

      Дэн скептически фыркнул, выражая свое мнение о медальоне, о Тахриз и обо всем остальном вместе взятом.

      – Не веришь мне? – Печально усмехнулся Юсет. – Что ж, дело твое, но не стоит недооценивать Тахриз. Вот Кос, кажется, ее недооценил и решил, что сможет украсть саньци. С его стороны глупо было считать, что Тахриз держит его дома. Теперь он сидит на цепи и облаивает прохожих, а в остальное время вычесывает блох. Тахриз не из тех, к чьему дому можно запросто приблизиться. А уж залезть и пытаться обокрасть! Вот и Кос – не успел он запустить свои загребущие ручки в ее кабинет, как превратился в сторожевого пса. Конечно, он остался человеком, но сам он этого не знает и считает себя собакой, – вздохнул Юсет.

      То, КАК Юсет это говорил, не вязалось с тем, ЧТО он говорил. Казалось, он хочет обратить все это в шутку, но на самом деле, ему самому было совсем не смешно. А может быть даже страшно?..

      Я попробовала себе представить неизвестного мне Коса сидящим на цепи. И от нарисовавшейся в моем воображении картины меня пробрала крупная дрожь. Юсет обнял меня за плечи:

      – Не бойся, через пару дней он очухается и отправится восвояси. Тахриз не любит убивать своих (во всяком случае, явно, и если она не сможет прибрать их силу себе). Она считает, что наказания вполне достаточно. Ведь Кос получил незабываемые впечатления, и уже больше никогда не рискнет даже упоминать имя Тахриз, не говоря уж о том, чтобы попытаться снова залезть к ней в дом, – шепнул он мне на ухо, но достаточно громко, чтобы услышали остальные и начал разливать чай. Я отстранилась от нахала, и стиснула ладонями виски. Боже мой! Где я? Может это какой-то кошмар, от которого я никак не могу проснуться?

      Голова у меня стала легкой-легкой словно воздушный шарик и кухня, издав