Точка зрения. Дело № 36/4. Хрупкие кости. Милана Шторм

ступая совершенно бесшумно, как заправский вор.

      Он не скрывался, но никто его не замечал, будто он был пустым местом.

      Невидимкой.

      К вечеру пошел мелкий снег, и грязное месиво под ногами Джека было припорошено белой крошкой. Но несмотря на это, детектив почти не оставлял следов.

      Словно действительно был невесомым невидимкой.

      Узкие коридоры безымянных улиц Термитника (большинство из них просто имели номер) были наполнены привычным гулом. Там, за закрытыми дверями, кипела жизнь.

      Здесь на каждой улице есть свой бордель, мастерская или подпольное кабаре.

      И в каждом доме найдется Тварь.

      Почти все Твари Рурка живут в Термитнике.

      Джек шел быстро, уверенно ориентируясь в одинаковых улочках. Он зашел в один из высоких облупленных домов, поморщился от скверного запаха чьей-то рвоты в общем коридоре, поднялся на четвертый этаж и резко постучал в первую от лестницы дверь.

      Сначала никто не открывал, и это, кажется, встревожило Джека.

      Он заколотил с такой силой, что чуть не выбил петли.

      – Марла, открой, это я, – позвал он.

      Кошка, представшая его взору, выглядела ужасно: глаза опухли, волосы растрепались, и вместо яркого платья на ней был куцый халатик, больше похожий на лохмотья.

      – Чего надо? – нелюбезно поинтересовалась она.

      Джек вздохнул.

      – Можно войти?– спросил он, заглядывая ей через плечо. – А где Ника? И твоя сестра?

      Марла посторонилась, впуская его, а потом закрыла дверь.

      – Сестра у соседки. А птичку Фрост забрал, – ответила кошка.

      Джек нахмурился.

      – Капитан? Когда?

      – Около часа назад. Пришел весь из себя загадочный, сказал, что забирает девчонку обратно, дождался, когда она вещи соберет, и они ушли. Ты бы видел, как она пищала от радости. Убила бы…

      – Он с ума сошел?! – на лице Джека застыло выражение ужаса.

      – На сумасшедшего был не похож. Скорее, на одержимого, – Марла сделала вид, что зевает. – Мне было все равно. За два дня эта птаха мне надоела, как заноза в заднице.

      – Он не объяснил, почему решил забрать ее?

      – Я же сказала: мне было все равно! – кошка топнула ногой, а потом развернулась и подошла к окну.

      Джек помолчал, рассматривая ее спину. Его взгляд стал сочувствующим.

      – Томас выкрикнул это в сердцах. Не подумав. Я уверен, он уже раскаивается.

      – Мне плевать, – буркнула кошка. Ее голос был тонким.

      – Не ври.

      – Тебе поговорить не с кем, Роквелл? Вали отсюда!

      Джек помолчал, продолжая буравить ее спину взглядом.

      – Тебе больно. И это нормально. Но Томас не понимал, что говорит. Он…

      –… он просто шакал, который жрет гнилье, – резко перебила Джека Марла. – И он будет продолжать жрать гнилье, пока сам не протухнет.

      – Марла…

      Кошка резко обернулась. Ее глаза горели животным огнем и с трудом сдерживаемым гневом.

      – Я грязная шлюха, Джек. Я этого и не отрицаю. Я этим даже горжусь. Так что твой любимый шакал меня не обидел. На правду