Не ходите, девки, замуж, не ходите за царя. Ксения Алексеевна Лестова

что я вытворяю? – непонимающе спросила.

      – Посмотри туда! – он указал рукой на ближайшую березку, у которой на ветках не осталось ни одного листочка.

      – Ой, – только и смогла произнести.

      – Дочь, ну в кого ты такая непутевая? – покачал отец и помог мне подняться.

      Встав, стала усиленно потирать ушибленную часть тела.

      – В матушку, наверное, – произнесла.

      – Твоя покойная мать столько хлопот не доставляла.

      – Зато была славной огненной ведьмой.

      – Да-а-а, – протянул царь Тричетвертого царства, – огонь в ее руках становился ласковым котенком.

      – Кстати, о котиках, – спохватилась я. – Скажи… а с царем Красноградским кот ученый не приезжает?

      – Слухи ходят, – отец нахмурился и провел широкой ладонью по седой густой бороде, – что приплывет вместе с Гвидоном рыжий интриган.

      – Отец…

      – Не начинай снова! – тут же понял, что я хочу сказать, мужчина. – Гвидон согласится на союз и тогда…

      – Но, папочка…

      – Тогда я отдам тебя ему. И не спорь! Это лучшая партия для тебя.

      Ну, вот… снова все без толку. Почему, когда дело касалось какого-нибудь местного царевича, батюшка почти сразу сдавался, а сейчас… Уперся рогом.

      – Разве можно жить с нелюбимым? – печально спросила я и посмотрела в усталые карие глаза.

      – Можно, – вздохнул он и погладил меня по голове. – Брат твой, когда женился, царевну Ариадну не сразу полюбил.

      – А если я не полюблю его никогда? Что тогда?

      – Ничего, дочка. Придется смириться. Будь мы простыми жителями царства, я бы прислушался к твоему мнению. Но, прости, я все же царь. И в первую очередь должен думать о государстве.

      Я с силой сжала кулаки. Ему легко говорить. Они с мамой сразу же полюбили друг друга и жили счастливо тридцать лет. И когда матушка умерла от болезни странной, которую даже целители вылечить не смогли, так и не оправился от удара.

      – Это несправедливо.

      – У меня нет другого выбора.

      – Но он старый! – снова повторила, как мне казалось, весомый аргумент.

      – Вот прибудет завтра с дружественным визитом, и узнаем – старый он или нет.

      – Ты жесток ко мне.

      – Я желаю тебе только блага.

      – Отправляя на Буян с нелюбимым мужчиной? – почему он никак не хочет меня понять?

      – Иди в свою комнату, Ярослава, – вздохнув, сказал Серомор.

      Бросив на отца последний взгляд, направилась обратно в сторону дворца. Гвидон прибудет завтра. Хорошо. Тогда и решим, что делать дальше.

      Утро пробежалось теплыми лучиками по моему лицу, заставляя пробудиться ото сна. Сначала открыла один глаз, потом второй. Сладко потянулась и встала с постели. На губах заиграла улыбка, которая почти тут же померкла, лишь стоило мне вспомнить, что сегодня за день. И солнышко уже не грело, а обжигало кожу. Соскочила на пол, ступая босыми ногами по мягкому ковру. Вот возьму, оденусь как чучело огородное,