Это ужасное поместье. Шон Уильямс

чулан, а также кухня – такие же безлюдные, как и комнаты наверху. В кухне явно кто-то хозяйничал совсем недавно: хотя всё там и блистало чистотой, но кастрюли и сковородки валялись где попало. Мальчик неодобрительно поцокал языком. Суровая кухарка приюта внушила своим подопечным столь твёрдые представления о порядке, что он машинально принялся прибираться, раскладывая посуду по местам и находя, куда приткнуть всё то, что хранилось непонятно где.

      Убравшись примерно наполовину, он умудрился зацепить и выдернуть нитку из своего тёмно-синего камзола кончиком острого ножа для резки мяса и разом вспомнил, что вообще-то это совсем не его работа, а от полученных распоряжений он как раз уклоняется. Надо немедленно снова отправляться на разведку, пока не появилась горничная.

      Альманах, как мог, втянул оборванную нитку в ткань – не залатать, так хоть спрятать.

      Какой-то слабый шорох заставил его поднять голову. Из камина в немытый сотейник скатилась тонкая струйка пепла. Шорох резко прекратился. Наверное, крысы. Приютская повариха тоже беспрестанно на них жаловалась.

      Пронзительный вопль резко выбил из головы мальчика какие бы то ни было мысли о зацепке на камзоле.

      Наверху кто-то был. И, судя по крику, этому кому-то грозила смертельная опасность!

      Перепрыгивая через две ступеньки за раз, Альманах взлетел по лестнице в вестибюль, где и нашёл её – тощую и нескладную белокожую девчонку в зелёном платье. Длинные чёрные хвостики её разметались, в глазах горел свирепый огонь.

      Альманах с разбега затормозил перед ней, уже открывая рот, чтобы спросить, в чём дело, как вдруг осёкся: девица выставила прямо перед собой острую шпильку.

      – Это ты? – спросила она, тыча ему в лицо шпилькой так угрожающе, точно это был по меньшей мере меч.

      – Ч-ч-что – я?

      Альманах испуганно отшатнулся. Он не привык иметь дела с девчонками, да ещё незнакомыми, да ещё нервными.

      – Ты на меня напал?

      – Н-напал?

      – Говори полными предложениями!

      – Я пытаюсь… э-э-э… – Он снова увернулся от плясавшей у него перед лицом смертоносной шпильки. Надменный тон девочки мгновенно поставил его на место. – Я Альманах, младший лакей, ну то есть помощник младшего лакея. А вы госпожа… юная госпожа?

      – Зачем ты напал на меня, если даже не знаешь, кто я?

      – Я бы никогда… то есть это не я… то есть, пожалуйста, опустите эту штуку, а? А то я её боюсь!

      Девица чуть смягчилась и оглянулась вокруг, выискивая нового врага.

      – Ну, если на меня напал не ты, тогда кто?

      – Не знаю. Вы ранены?

      Девочка посмотрела вниз, на себя, словно впервые сама задалась тем же вопросом.

      – Я… кажется, нет. Но это ничего не меняет. На меня кто-то напал, да ещё и с помощью магии, клянусь любимой перьевой ручкой Софии Фронезис! Уж я-то узнаю магию где угодно!

      – Магии? – Альманах уставился на неё, вытаращив глаза. Он знал, что в мире существует магия и что люди поудачливее