Водяница. Екатерина Шитова

свечи, ничего интересного. Не люблю, когда их трогают.

      Гуля кивнула и усмехнулась про себя: “Бабушка-то, видать, со странностями!”

      Баб Дуся встала и ушла на кухню, оставив Гулю одну. Какое-то время девочка задумчиво рассматривала потемневший от времени потолок. Потом взгляд ее скользнул по стенам, оклеенным желтыми обоями с незамысловатым рисунком. Когда-то ее мама смотрела на них. Она попыталась представить маленькую девочку с густыми каштановыми косами – Галеньку. Наверное, она так же, как Гуля сейчас, смотрела перед сном на извилистые линии и плавные переходы этого узора. Интересно, была ли она здесь счастлива? Было ли ей здесь спокойно и хорошо? Гулю немного утешала та мысль, что она теперь будет спать в маминой кровати. Может, когда-нибудь, она сможет почувствовать себя здесь, как дома?

      – Ну вот, Снежок, это теперь наш дом. Привыкай, – прошептала Гуля и потрепала пса за ухом.

      Снежок посмотрел на хозяйку, повел ушами и внезапно бросился прочь из комнаты с громким лаем.

      – Снежок! Ты куда? – крикнула Гуля и выбежала за ним.

      Но пес не унимался, лаял и лаял, прыгая передними лапами на запертую входную дверь.

      – Он кого-то почуял за дверью, бабушка. Может, кошку? – сказала Гуля, – Я выйду с ним во двор, выгуляю его, заодно подышу воздухом.

      Она уже собиралась отодвинуть тяжелый засов, как вдруг баб Дуся схватила ее за руку.

      – Нет! – воскликнула она, и в глазах ее промелькнула тревога, – Нет там никаких кошек! Пес твой просто устал в дороге, вот и тявкает зазря. Да и ты сама устала, Гуленька. Обоим вам пора спать.

      Гуля растерянно посмотрела на дверь, а баб Дуся в это время сунула сухарик Снежку в пасть.

      – Ешь-ешь! Не тявкай больше! – приказала она псу.

      Снежок с аппетитом съел лакомство, вернулся в комнату, запрыгнул на Гулину кровать и свернулся калачиком. Девочка удивленно наблюдала за ним. Обычно, Снежок не проявлял такого послушания.

      – Ладно, я, пожалуй, тоже лягу спать, бабушка, – тихо сказала Гуля.

      – Иди выпей молока с хлебом, а потом уж ложись, – сказала баб Дуся и поставила на стол стакан молока.

      Гуле не хотелось пить молоко, но бабушка так строго посмотрела на нее, что она села за стол и сделала маленький глоток. Молоко было густым и странным на вкус, как будто прокисло. Гуля сморщилась.

      – Пей! Это козье, к нему просто привыкнуть надо.

      Кое-как допив стакан молока, Гуля легла в кровать, укрылась с головой одеялом и вскоре уснула. Девочка спала и не видела, как баб Дуся подошла к ней, спящей, наклонилась и внимательно присмотрелась к ее лицу. Убедившись, что Гуля крепко спит, она подошла к окну и отодвинула в сторону плотную занавеску.

      Ночь над Заозерьем стояла черная-черная и густая, точно овсяный кисель. Баб Дуся прищурилась, всматриваясь в непроглядную тьму, как будто хотела разглядеть там кого-то. А потом улыбнулась и проговорила:

      – Она спит. Заходи уже, не стой под окном…

      Глава 2

      Гуля проснулась от назойливого