Лондон в огне. Эндрю Тейлор

дохлую ворону.

      Кэт попятилась.

      – Уходи, – велела она. – Я закричу.

      – Кричи сколько хочешь, милая. Никто не услышит.

      Еще не успев договорить, Эдвард схватил ее. Левой рукой он зажал ей рот и нос и притянул Кэт к себе. Его правая рука обхватила ее за талию.

      Задыхаясь, Кэт попыталась вырваться. Она попробовала лягаться, но ее мягкие домашние туфли оказались плохим оружием.

      Левая рука Кэт скользнула по столу и нащупала подсвечник. Девушка схватила его и ткнула горящую свечу Эдварду в щеку. Свет погас. Кузен выругался и вцепился в нее еще крепче.

      – Ах ты, дикая кошка, – прошипел Эдвард.

      А потом – темнота. Темнота и боль.

Глава 7

      «Ничто не длится вечно, – думала Кэт. Разве смерть не обрывает любые страдания?»

      Она лежала в темной комнате на спине: ноги раздвинуты, подол платья задран. Какой теперь смысл скромничать? Боль была сильной, но Кэт ощущала ее отстраненно, будто чужую. Казалось, эту боль испытывала девушка, которую Кэт раньше близко знала, но теперь та стала для нее посторонней.

      Время от времени били церковные часы. Это тоже казалось Кэт странным: подумать только, в разрушенном городе до сих пор сохранились церкви с часами и колоколами, по которым можно узнать время.

      Церкви посреди мертвого пепелища.

      Постепенно в голову Кэт пришли другие мысли. Можно пойти к тете Оливии, молясь, чтобы не обнаружить под балдахином дядю Олдерли.

      Но Оливия скажет, что именно этого и следовало ожидать: вот почему джентльмены все время крутятся возле хорошеньких горничных – и даже не очень хорошеньких. Тетя упрекнет племянницу в том, что она была недостаточно осторожна, а главное, заявит, что Кэт сама виновата.

      Так уж устроен мир. Мужчины всегда пристают к женщинам. Об этом Оливия рассуждала весной, когда рассчитала служанку за то, что та понесла. Кэт заметила, что хотя бы часть вины следует возложить и на мужчину.

      – Но виновата женщина, Кэтрин, – возразила Оливия. – Так же, как Ева повинна в изгнании из рая. Твой дядя всегда говорит, что женщина вводит мужчину в грех, и, конечно же, он прав. Этой девице следовало вести себя осмотрительнее, а теперь пусть расхлебывает последствия. Больше тут обсуждать нечего.

      Что, если Кэт вышвырнут на улицу, ведь падшей женщине место в канаве? Нет, вряд ли – родственники просто сделают вид, будто ничего не случилось. Дядя твердо намерен выдать ее за сэра Дензила, а если господин Олдерли принял решение, ни за что не передумает.

      Тут Кэт посетила еще одна мысль. Если она все расскажет дяде и тете, разве они ей поверят?

      В детстве ее сбросила лошадь, и Кэт неудачно приземлилась на груду камней. Это случилось почти за год до того, как ее тело стало меняться и у нее начались месячные. Но после падения кровь у Кэт шла оттуда же, откуда у женщин в определенные дни месяца.

      Кэт ощупала себя, но единственным следом произошедшего была боль. Кто же ей поверит без пятен крови, доказывающих, что она лишилась невинности? В таком