Палимпсест. Умаление фенечки. Андрей Иванов

про свои возможности.

      – Вы с такой мощной эмпатией в этом мире долго не протянете!

      – Знаю.

      – А я вот вполне это представляю. Как будет хорошо, – женщина наконец-то отошла от своего официального образа, разговор пошёл на равных.

      – Романа приглядываете? И заодно воспитываете?

      – Не без этого. Но вот только…

      – Что?

      – Но вот только… вы тут образовались! – Светлана взяла его за локоть.

      Для Дома эти секунды растянулись во много раз. Его одновременно пронизала давно забытая нежность, он внутри устремился к женщине, в пространстве душ обнял её и приник всем телом; и тут же посетило чувство неприятия на фоне истончившейся в мире любви, понимание обстоятельств таким образом, что любое неосторожное движение приведёт только к новому разрушению, пусть даже невидимому. Он не стал отстранять руку, но и не сделал шага навстречу.

      Света убрала руку.

      – Нам всем трудно! – она подошла вплотную, чтобы можно было услышать шёпот.

      – Да, конца этому пока не видно.

      – И… трудно, когда не любишь… себя! – Светлана дважды запнулась.

      Дом много раз в походах слышал откровения людей, он знал, что в таких ситуациях не надо ничего говорить. Чтобы не помешать человеку. Может, это единственный раз в жизни, когда спутник может выговориться, сам для себя сформулировать ощущение жизни и пути. В каком-то смысле конечная точка маршрута была не так важна – вот Света подошла к сокровенному уже в начале.

      – Тебе надо отдохнуть! – сказал он с нажимом.

      – Вот всегда я всё делаю не так или не вовремя, – женщина сморгнула подкатившие слёзы.

      – Хотите вернуться? – проводник специально обратил разговор к суровым реалиям: по опыту, психотерапия всегда мешала в пути.

      Светлана отошла и стала разворачивать спальник.

      – Роман хороший, и вы… хорошая! – сказал для ободрения Дом ей вдогонку.

      – Ага. Спасибо! – ответила Светлана, не оборачиваясь.

      Она достала из мешка скреплённую пачку листов и передала Дому.

      – Вот повесть. Может, понемногу будете читать?

      – Да, прямо сейчас начну.

      Светлана посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, иронизирует Дом или нет. Тот говорил серьёзно.

      Вдали послышались приглушённые хлопки, по домам и деревьям забегали огненные отблески. Это были не взрывы, замаскированная на окраине батарея неизвестного оружия открыла огонь по темноте. Девушка завернулась в спальник с головой и уже через пару минут стала посапывать.

      Дом переместился ближе к окну, откуда пробивался свет, лёг поверх спальника и стал неторопливо читать.

Повесть без названия (это было написано от руки, далее следовал печатный текст)

      «Посеяться в этом году не дадут!»

      Светлана, почти родившаяся нд, но убитая вместе с беременной матерью на большом сроке, прожила малышковый период в подвале, укрываясь от других людей,