Достойный жених. Книга 2. Викрам Сет

ты узнал, как звали ту женщину? Откуда ты знаешь, что мунши не отомстит ей за унижение?

      Ман, придя в ужас при мысли о возможных последствиях своего бездумного поступка, сокрушенно покачал головой.

      Пару раз Рашиду удалось заставить Мана поделиться своими взглядами на систему заминдари – они оказались прискорбно и ожидаемо расплывчатыми. Ману подсознательно претили жестокость и несправедливость, он реагировал на них пылко и бурно, но никаких внятных представлений о достоинствах и недостатках системы у него не было. Конечно, Ман не хотел, чтобы суд отменил закон, над которым его отец трудился столько лет, но и лишать Фироза с Имтиазом большей части владений ему не хотелось. Странно было бы ждать от Мана праведного пролетарского гнева в ответ на замечание Рашида, что крупным землевладельцам не приходится зарабатывать на жизнь: деньги достаются им просто так.

      Рашид в самых резких выражениях осуждал свою семью за несправедливое обращение с работниками, однако о навабе-сахибе он дурно отзываться не стал. Еще в поезде, когда они ехали сюда из Брахмпура, Рашид узнал, что Ман дружит с сыновьями наваба-сахиба, и решил не расстраивать его и самого себя воспоминаниями об унижении, которому его подвергли в доме Байтаров, куда он приходил в поисках работы несколько месяцев назад.

10.19

      Однажды вечером, когда Ман выполнял в тетради упражнения, которые ему задал перед уходом в мечеть Рашид, к нему подошел отец Рашида со спящей Мехер на руках и без обиняков сказал:

      – Раз ты один, позволь задать один вопрос… Я уже давно хотел спросить тебя об этом.

      – Конечно, спрашивайте, – ответил Ман, откладывая ручку.

      Отец Рашида сел.

      – Как бы лучше сказать? Если мужчина в твоем возрасте не женат, обе наши веры этого не одобряют. Это считается… – Он умолк, подыскивая нужное слово.

      – Адхармой? – подсказал ему Ман. – Чем-то неправедным?

      – Да, назовем это адхармой, – с облегчением закивал отец Рашида. – Тебе уже двадцать два, двадцать три…

      – Больше.

      – Больше? Это очень плохо. Ты должен жениться. Я считаю, мужчина в возрасте от семнадцати до тридцати пяти находится в самом расцвете сил.

      – Понятно, – не стал спорить Ман. Дедушка Рашида уже поднимал эту тему, когда Ман только приехал. Видимо, дальше на него натравят самого Рашида.

      – Впрочем, моя мужская сила и в сорок пять еще не начала убывать.

      – Очень хорошо, – сказал Ман. – В этом возрасте некоторые превращаются в дряхлых стариков.

      – Ну а потом погиб мой сын, вскоре умерла жена – и я начал разваливаться на части.

      Ман молчал. Подошел Качхеру и поставил неподалеку от них фонарь.

      Отец Рашида, пришедший наставлять молодого гостя, плавно погрузился в воспоминания о собственной жизни:

      – Мой старший сын был славный парень. Обойди сто деревень – такого не найдешь. Сильный как лев, высокий, ростом больше шести футов! Занимался борьбой и тяжелой атлетикой.