Космополис архаики. Готические стихотворения. Яков Есепкин

бредники

      Аидовские, полные проказы

      И жабьих изумрудов, ввесть полки

      Ямбические, пурпурные стразы

      Прелив на колонтитулы, гуашь

      С финифтью вычурною верх линеек

      Огранных снарядив, таким не дашь

      Забыться меж пульсирующих змеек

      Летейских, во сребристых неводах,

      Свечном ли обрамлении карминном,

      С бессмертием бумага не в ладах,

      Но есть иные области, о винном

      Церковном аромате будем тлесть

      Еще мы неоднажды, вспоминанья

      Нас пленные не бросят, паки есть

      Визитницы иные, где признанья

      Теперь и вечно ждут невесты, лад

      Оне внимают стройный и высокий,

      Алкают не сиреневых рулад,

      А песней наших траурных, стоокий

      Хромовник не страшит их, не ему

      Царевен обучать и мироволить,

      Нас девы дожидаются, сему

      Воспомниться, духовников неволить

      Посмеет разве иродный плакун,

      Черемная окарина, гарпия

      Тартарская, за праздничный канун

      Содвинем кубки разом, Еремия,

      Дионис и сиречный Златоуст,

      Нам некому сейчас зело перечить,

      Сад Капреи отцвел, Елеон пуст,

      Архангелы молчат, блажным ли речить,

      Когда налились кровью словари,

      Немеют посвященные, о чаде

      Нечистые слагают попурри

      Юродствующих, это ль в дивном саде

      Останется для праздничных теней,

      Мы Ирода еще представим деткам

      Успенным и сукровицу сеней

      Затеплим винной аурой, серветкам

      Кровавым доверяйте, други, то

      Серебро, с воском литое по смерти

      Из белых наших амфор, их никто

      Не выбиет, ни бражники, ни черти.

      «Мертвым нечего Богу дарить…»

      Мертвым нечего Богу дарить,

      Всех венцы неисцветные жалки,

      Не могли нас алкеи смирить,

      Хоть обрящем чудные фиалки.

      Тяжела сих лазурная кровь,

      Лишь сотроньте – круги разойдутся,

      И Господняя тяжка любовь,

      Паки мертвые нощно ведутся.

      Мы цветочки Христу поднесем,

      Вденем их о решеты бетона,

      И венечных еще упасем,

      Всяк предстанет во крови бутона.

      «Только пурпур любили мы в смуте мирской…»

      Только пурпур любили мы в смуте мирской,

      Им лишь были до времени живы,

      Не собили его ни мечом, ни клюкой,

      Днесь во пурпуре наши курсивы.

      Но преложно и царствие горних теней,

      Расточилось веселие черни,

      И теперь ангелки нас влекут меж огней

      По, Господе, небесные терни.

      Перед Смертию нищи музыки Твое

      И страстные дороги в тернице,

      За псаломом псалом – истекло житие,

      Нет и круга на мертвой водице.

      Воспретят горемык на Кресте истязать,

      Загорятся нощные церкови,

      И тогда