Отбор с осложнениями. Ника Ёрш

прижатую к ее груди. – Медленно, но верно ты раскроешься и научишься доверять, научишься симпатизировать и даже любить. Да, да, Бригитта, я верю в это, а ты верь мне. Вижу по твоим потемневшим глазам, что ты боишься идти дальше и понимаешь это, но – молю – не отворачивайся от меня. Завтра на балу принц наверняка уделит внимание каждой из невест, а это именно то, что нам нужно. Я говорила с некоторыми невестами и они просто безнадежны! А Вилли… то есть Вильгельм не глуп! Видела, как он смотрел на тебя во время первого испытания? Зерно заинтересованности уже посеяно в нем и скоро оно даст ростки!

      – Эмма…

      – Да, Бригитта.

      – У меня… рука затекла.

      – Ох, прости!

      Она отпустила Вейрона и тот быстро переместился на диван, положив одну из декоративных подушек себе на колени. Глядя на приближающуюся Эмму, он был близок к признанию со всеми вытекающими последствиями. Если она снова задерет юбку или начнет расстегивать платье…

      – Прости, я слишком давлю на тебя, – Эмма присела рядом и мягко улыбнулась ему. Мелодия из ее мыслей постепенно затихла. – Давай оставим на сегодня тему танцев и раскрытия твоей сути.

      – Спасибо, – искренне поблагодарил он.

      – Но я хочу поговорить с тобой о любви.

      Вейрон закатил глаза. Час от часу не легче.

      – Ты говорила, что принц должен полюбить твою душу, – мягко начала девушка, – но мужчины… они устроены иначе.

      – Вот как? – против воли заинтересовался Вейрон. – И как же они устроены?

      – В первую очередь они обращают внимание на внешность, – вздохнула Эмма. – И большинству из них этого довольно.

      – Это не так, – возразил Вейрон. – Вернее, внешность – это, конечно, важно…

      – Это первостепенно, – категорично произнесла она. – И тут мы в сложной ситуации. Я уверена, что ты очень привлекательна.

      – С чего ты взяла?

      – У тебя совершенно потрясающие глаза, – пылко произнесла Эмма. – И в них столько страсти и ума, что я готова смотреть в них вечно!

      – Хм…

      – А твоим ресницам позавидует любая невеста.

      – Спасибо, – сказал Вейрон, чувствуя себя до смешного польщенным.

      – У тебя хорошая фигура… Не каноническая женственность, прямо скажем, но в тебе столько силы, энергии.

      – Пожалуй, ты права…

      – А твоя грудь…

      – Оставим мою грудь в покое, – попросил Вейрон.

      – …и попа…

      – Что? – его голос сорвался на высокие ноты, как будто действие пилюль Донована вернулось.

      – Ее видно даже под цветохроном, – игриво усмехнулась Эмма. – Упругая, крепкая, уверена, принц тоже ее заметил.

      Вейрон облокотился на подлокотник кресла и прикрыл глаза ладонью.

      – К чему я все это…

      – Да, к чему? – страдальчески поинтересовался он.

      – Чтобы принц заинтересовался твоей душой, сперва надо привлечь его телом. Да, понимаю твое негодование, но увы, мужчины такие.

      Вейрон печально кивнул. Зерно правды в ее словах было.

      – Мы собирались