Отбор с осложнениями. Ника Ёрш

же, Бригитта, – возмутилась Эмма, высвобождая ладонь, – твоя рука должна лишь слегка касаться моей. Прости, но у тебя хватка как у мужика. Помни о своей женственности, пробуди ее, покажи мне!

      – Угу.

      Вейрон поправил свободной рукой ткань на лице и приблизился к Эмме, горя желанием  либо прижать ее и станцевать совсем другое, либо уйти к себе.

      – Ну что ж, начнем. Обними меня.

      Вейрон тут же обхватил тонкую талию девушки.

      – Да нет же! – снова возмутилась Эмма. – Принцем буду я. А ты – леди Бригитта Дракхайн.

      Вейрон, вздохнув, положил ладонь ей на плечо, и Эмма, охнув, виновато  улыбнулась.

      – Ну, ничего. Принц – крепкий мужчина. Но все же не налегай на него всем весом.

      – Угу, – снова вздохнул Вейрон, а узкая ладонь Эммы легла на его поясницу.

      – Вот так, – пробормотала девушка. – Вторую руку клади мне на ладонь. Но не всю пятерню, а лишь кончики пальцев. Осторожное касание. Ты робеешь, стесняешься, но при этом открываешься принцу. Знаешь, можешь еще слегка дернуть пальцами, будто ты дрожишь от тщательно скрываемой тайной страсти.

      Вейрон молча посмотрел на Эмму. Он даже “угу” не смог из себя выдавить.

      – Только не слишком дергай пальцами, – учила она его, нахмурив бровки, – а то принц еще решит, что у тебя припадок. Постарайся сейчас услышать меня.

      – Я прекрасно тебя слышу, – пробормотал он.

      – Душой, сердцем. Я проиграю в мыслях мелодию и попытаюсь передать ее тебе. Ты закрыта от меня, милая Бригитта, но я – открыта перед тобой.

      Едва слышная мелодия сначала казалась подхваченной ветром из приоткрытого окна, но постепенно она становилась громче и в итоге зазвучала так ясно, будто скрипачи играли прямо здесь, в белой гостиной.

      – Ты танцевала у себя дома? – спросила менталистка, и Вейрон вздрогнул от вопроса, вернувшего его в реальность. Эмма была так красива сейчас: каштановые волосы лежали мягкими волнами, глаза светились от энергии, и музыка, исходящая от нее, звенела без единой фальшивой ноты. К тому же Эмма так и не застегнула пуговки на тесном платье, так что вид сверху был потрясающим.

      – С мужчинами никогда не танцевала, – сказал Вейрон честно. – В смысле, девушкам нельзя.

      – Ох! Что за дикие нравы! – поразилась Эмма. – Хорошо, давай начнем. Глиссе правой ногой, плавно переходящее в плие. Знаешь, давай ты все же не будешь класть ладонь на плечо принцу, а вместо этого второй рукой слегка приподнимешь цветохрон.

      – Нет.

      – Но меня ты не должна стыдиться. Кроме того, я ведь уже все видела.

      – Что – все? – не понял Вейрон.

      – Твои ноги и даже немного больше, – напомнила она, многозначительно глянув чуть ниже пояса.

      Вейрон остановился и попытался отнять руку, но Эмма не позволила. Сжав его пальцы в своих, она сердито проговорила:

      – Прекрати стесняться меня. Я твой друг, мы на одной стороне. Ладно, забудем это на время. Давай продолжим. Шаг на пальцы левой ногой, а после правой. Плавнее, Бригитта,