Отбор с осложнениями. Ника Ёрш

Эмма, заметив взгляд Вейрона и расценив его по-своему. – И вот – единственное форменное платье, более-менее подходящее мне по размеру, оказалось тесным в груди. Ты наверняка меня понимаешь…

      – Я? – переспросил Вейрон.

      – Ну да, – подтвердила Эмма. – У тебя шикарные формы.

      – Ах это…

      – Тебя не смутит, если я буду ходить по нашим комнатам в таком виде? – спросила Эмма, немного виновато улыбнувшись.

      – Ты можешь и вовсе раздеться, – предложил Вейрон с энтузиазмом.

      – Это будет странно, – она вытянула шпильки, тряхнула головой, и мягкие каштановые волосы рассыпались по плечам. – Я буду голой, а ты – в цветохроне?

      – Что тут такого? – с жаром возразил он. – Мы ведь с тобой теперь… почти сестры.

      Эмма кивнула. Слегка оттянув ткань платья и сложив губки трубочкой, она подула в ложбинку между грудями.

      Вейрон не сводил с менталистки взгляда. Как же она была притягательна в своей милой непосредственности!

      – Фух, так гораздо лучше, – пробормотала Эмма с облегчением. – Знаешь, Бригитта, мы ведь с тобой очень похожи.

      – Правда? – переспросил он, сглотнув.

      – Мы обе вынуждены подчиняться правилам. Мы обе – жертвы обстоятельств, ограничивших наши возможности с рождения, – печально произнесла Эмма, подняв свои колдовские зеленые глаза на Вейрона, и он с трудом оторвал взгляд от ее декольте. – Я знаю, каково это – когда тебе не позволено быть самой собой. Моя семья до последнего пыталась отрицать существование во мне магии. Меня даже водили к ведуньям, которые обещали заблокировать мои способности. Не вышло.

      – Слава всем светлым.

      Эмма улыбнулась, склонив голову к плечу.

      – Тебя тоже пытаются засунуть в рамки. Обрядили в этот цветохрон, привезли на отбор, не поинтересовавшись твоим мнением… Я вижу в тебе себя.

      – А я вижу себя в тебе, – озвучил Вейрон свое тайное желание, которое становилось все труднее прятать под цветохроном.

      – Видишь, как здорово мы понимаем друг друга! Мы становимся все ближе, Бригитта. Так что ты хотела мне сказать? – вспомнила Эмма.

      “Что я мужчина, и хочу совсем иной близости”, – подумал Вейрон, а вслух произнес:

      – Мне все же кажется, что сейчас не время ходить по магазинам. Лучше уж порепетируем танцы и последим за конкурентками…

      Эмма нежно улыбнулась и вдруг поднялась с места. Подойдя к Вейрону, обняла его за шею, слегка склонившись. Упругие грудки в глубоком вырезе оказались прямо у него перед глазами.

      – Я понимаю, тебе страшно что-то менять, – с сочувствием произнесла она. – Ты привыкла жить по строгим правилам. Но ты смелая, Бригитта, и я верю в тебя. Это лишь первый шаг, и мы сделаем его вместе.

      – Правила – это не так уж и плохо, – неуверенно пробормотал он.

      – Поверь, главное – начать, – сказала Эмма, отстранившись. – А потом тебя будет не остановить! Твоя внутренняя женщина проснется, сметая все на своем пути!

      Вот уж чего не хотелось бы…

      – Завтра