Страницы любви Мани Поливановой. Татьяна Устинова

про дядьку, Маня как будто очнулась. Шан-Гирей по-прежнему пристально смотрел ей в лицо, словно хотел высмотреть что-то тайное, скрытое от всех остальных.

      – А я на работу, – зачем-то объяснила она, хотя он-то ни о чем ее не спрашивал. – Здесь, в питерском «Буквоеде», презентация моей книги, только не новой, а старой, потому что новая пока не вышла, но меня все равно пригласил Денис, генеральный директор, несмотря на то что книга старая, а не новая.

      Алекс как будто удивился немного:

      – Презентация книги?..

      Маня, почувствовав почву под ногами, усмехнулась с некоторым превосходством.

      – Вы же в издательстве работаете! Так всегда делается! Книжники приглашают писателей. Писатели приезжают на встречи с читателями. Продажи возрастают. Книжный магазин радуется. Издательство ликует. Вам положено это знать.

      Он кивнул совершенно равнодушно. Кажется, ей не удалось его уколоть.

      Где же, черт возьми, Митрофанова?!

      Тут вдруг зажужжало, зазвенело, замигало красным, дрогнул и поехал транспортер вдоль стены, и люди, истомленные ожиданием, освобожденно задвигались, заговорили и направились к ленте.

      – Как выглядит ваша сумка?

      – Простите?..

      – Я принесу вашу сумку.

      Маня Поливанова вдруг пришла в волнение. Она моментально засуетилась, подскочила, бросила журнал в урну – он шлепнулся так звонко, что какие-то иностранцы оглянулись на них, – и ринулась к транспортеру.

      Алекс ничего не понял.

      Она протолкалась в первые ряды, по-птичьи вытянула шею и уставилась завороженным взглядом в квадратную пасть, выплевывавшую сумки и чемоданы.

      Он подошел.

      Завидев свой коричневый саквояж в переплетенных вензелях и шашечках знаменитой европейской фирмы – предмет ее чрезвычайной гордости, ибо у каждой уверенной в себе женщины должны быть дорогие, уверенные в себе сумки! – она стала было тянуть его с ленты, но тот, что был в Москве совсем другим, не дал ей никаких шансов.

      Он чуть-чуть подвинул ее плечом и легко стащил саквояж.

      – Вас кто-нибудь встречает?..

      Она посмотрела на свой багаж у него в руке.

      – А?.. Нет, мы на такси.

      – Подвезти вас?

      Она просто глаз не могла оторвать от своей сумки. Следит, чтоб он не сбежал?..

      – Спасибо, не нужно.

      Он пошел вперед, как будто прокладывая ей дорогу в толпе. Она двинулась за ним, позабыв про Митрофанову, и попыталась вырвать у него из руки саквояж!..

      – Спасибо вам большое, но я и сама могу.

      Он очень удивился, но не отдал.

      – Я донесу ваши вещи до стоянки.

      – Мне неудобно, – пробормотала она, – спасибо, конечно…

      Каждый раз, когда она бормотала «спасибо», он взглядывал на нее, как ей казалось, чуть насмешливо. Он вообще держался очень уверенно, от его московской нервозности не осталось и следа, и ей приходилось все время делать над собой усилие, чтобы соотносить того, кого она знала в Москве, с этим, который нес сейчас ее сумку.

      Миновав стеклянную крутилку-дверь, куда ежеминутно ломился народ, они выбрались на улицу, в туман, сырость