Самый красивый конь. Борис Алмазов

пионервожатой влетит, то, что его ребята переизберут. А уши-то, уши! Как это раньше Столбов не замечал. Нарисовал Столбов председателю длинные ослиные уши. И чтобы с зайцем не спутали, решил подпись сделать. Сначала написал: «Мосёл-осёл!» Посидел, подумал. Неубедительно. Стал стихи сочинять – получилось! Прямо целая басня Крылова:

      Наш Васечка Мослов

      Осёл среди ослов!

      .В председатели прорвался,

      Но ослом, как был, остался!

      Сложил карикатуру вчетверо, написал: «Не вскрывать! Совершенно секретно. Пономарёву И. Лично» – и послал записку по рядам. Но все смотрели и смеялись.

      – Столбов! Повтори мой вопрос и ответь на него.

      «Пропал», – подумал Столбов. Медленно поднялся… И тут прозвенел звонок.

      Пономарёв покатывался со смеху, разглядывая карикатуру. Вокруг него толпились ребята. Вдруг подбежал второгодник Сапогов, схватил карикатуру, захохотал своим дурацким смехом и потащил листок Мослову.

      – Во! А? Во! Эта! Портрет! А?

      Васька покраснел, надулся и пошёл на Панаму:

      – Твоя работа?

      – А что? Тут всё правильно написано: «В председатели прорвался, но ослом, как был, остался!»

      – Сейчас же порви! На моих глазах порви! – сказал Васька, а сам просто от злости трясётся.

      – Ты что! – не выдержал Столбов. – Это же произведение искусства! Это же сатирическая графика! Сатира графическая! Она, может, лет через сто будет в музее висеть! Ты, Васька, её сохрани, через сто лет большие деньги заработаешь.

      – Хорошо, – медленно сказал Мослов, – я её сохраню.

      – Носи, Вася, на здоровье! – заорал Столбов и вскочил на парту.

      Тут в класс вошёл Борис Степанович,

      – Ясно! – сказал он весело. – Теперь ясно, кто будет парты мыть.

      – Да я только вскочил, – возмутился Столбов. – Другие все время бегают!

      – Другие будут мыть в другой раз.

      – Борис Степанович, вот! – Мослов протянул ему карикауру. – Вот! – Он словно гордился. – Вот, оскорбляют. . В классе стало тихо.

      – Ну, если это тебя оскорбляет… – сказал учитель.

      – Значит, ты осёл и есть! – крикнул Столбов и захохотал, Ворис Степанович глянул на него внимательно и сказал:

      – Кстати, автор этих стихов себя и своих одноклассников ке считает ослами.

      – Это почему же? – удивился Столбов.

      – А тут так написано: «Осёл среди ослов», и я не понимаю, почему ослов так раздражает, что один из них «в председатели прорвался». Это справедливо, ведь, значит, льва-начальника они не заслужили.

      – Это почему же? – опять спросил Столбов.

      – А потому, что они даже не ослы, а зайцы. Стихотворение-то без подписи. Кто писал – трус!

      Гут Столбов хотел было сказать: «Да вы что! Это я нарисол и написал. И ничего тут такого нет, пошутить нельзя», да только не успел. Васька Мослов вскочил и заорал:

      – Это Пономарёв нарисовал. Пономарёв!

      – Что же он, сам себе письма пишет? – сказал учитель. – Это письмо Пономарёву адресовано.

      – Это