Куплю тебя, Девочка. Любовь Попова

кончит в очень редком случае. Практически никогда.

      И именно мерзкое отношение Никиты ранее помогает мне выиграть этот раунд. И вот, со сладкой улыбкой я седлаю его, глажу идеальной формы тело, вижу, как в него стреляет похоть. В глазах не остается ничего, кроме яростного желания кончить.

      И я помогаю. Седлаю, сладко улыбаюсь, пока его руки сжимают с силой вершинки сосков.

      Тяну руку за спину, обхватываю пальцами переполненные мешочки и сжимаю мышцы влагалища.

      Никита спускает пальцы с груди, вдавливает в мою талию, выгибается дугой, шумно и гортанно выдыхает.

      И в этот момент он для меня не мужчина, а клиент. Причем такой, которому в лицо хочется плюнуть.

      Он расслабляется спустя пол минуты, хотя все еще дрожит. Улыбается широко, по мальчишечьи, а потом замечает мое выражение лица.

      – Блять, ты же так и не кончила…

      – Нет, и теперь четыре дня ты ко мне не притрагиваешься, – напоминаю я, слезая.

      На онемевших от скачки ногах подхватываю джинсы и иду к выходу. Никита подрывается, перегораживает выход. Со вздохом поднимаю глаза на его усыпанное капельками пота лицо.

      – Или папа с мамой не научили тебя за свои слова отвечать? – судя по всему я нашла точку, на которую можно давить.

      После того, как он убрал руку с косяка, милейшим образом улыбаясь, выхожу за дверь. Там сразу шмыгаю в туалет, где просто сажусь на унитаз.

      Пытаюсь прийти в себя, но внутри все дрожит.

      От него. От секса. От того, сколько трудов мне стоило пережить этот кайф и не кончить.

      – Надеюсь, топиться не собралась? – слышится через перегородку вопрос и стук. Идиот… Ей богу.

      – Планирую убийство. Пока не решила, кем ты будешь. Жертвой или исполнителем, – отвечаю и открываю кран. Никогда не понимала, почему туалеты в самолетах такие тесные.

      Никита хохочет. Удаляется, я кривлю губы. Мне не до смеха. Вот совсем. И если честно, теперь я боюсь лететь дальше.

      С ним.

      Всего за сутки он всколыхнул то, что всегда спало. И теперь всем мои чувства обращены на него.

      А самое главное правило проститутки. Не влюбляться в клиента. Любовь приносит много больше боли, чем насилие. И сгубило гораздо больше людей.

      А Никита для меня самая страшная в этом плане опасность. Он слишком долго сидел в моей голове, сердце. Стал душой. И мне стоило огромных трудов затолкать ее вглубь сознания. И кто бы мог подумать, что эта «глубь» окажется такой мелкой. Словно рана, на которой вот-вот насохла корочка.

      Ополаскиваюсь, смотря на свое раскрасневшееся лицо в маленькое зеркало на стене.

      Кто ты, Алена? А кем ты будешь теперь? Сможет ли Никита сдержаться или не озвучивать мою цену каждому второму мужчине, или мне придется убегать и пытаться начинать самой. Снова одна? Против всего мира. Выдержу ли я?

      По крайней мере теперь мой долг не сделает меня уличной проституткой. А только презираемой всеми любовницей богатого бизнесмена. Ну или кем там собирается стать Никита.

      Выхожу из уборной и снова сажусь