Я наблюдал за тобой. Стейси Рум

вечностью, я поняла, что это был мой бокал.

      – Что?! – прошептала я.

      – Любой обманчив звук, страшнее тишина, когда в самый разгар веселья падает из рук бокал вина… – задумчиво пробормотал Ник, цитируя песню группы «Сплин».

      Кулак Ромыча просвистел в сантиметре от его уха и замер в воздухе.

      – Эй, ты нормальный вообще?! – вскипел Ник, точно вышел из ступора.

      Он схватил Ромыча за джемпер и развернул его к стене, готовясь нанести ответный удар.

      – Это ты ненормальный! Чертов псих! Совсем не различаешь, где твои тупые шуточки уместны, а где – нет.

      – Заткнись! – вены на шее Ника вздулись. – Я все, блин, различаю! Туре был моим другом! К чему твоя бравада? Хочешь показаться хорошим? В глазах Даши? Да ты никогда не сможешь занять его место, ты, чертов дебил!

      – Тебе лечиться пора! – в эту секунду Ромыч попытался вырваться, но кулак Ника сжался еще сильнее.

      – Замолчите! Успокойтесь! Оба! – даже не прокричала, а проорала я. – Угомонитесь же!

      И я закрыла лицо руками. Боли не было. И слез не было. Вообще ничего не было – из меня точно огромным насосом разом выкачали все эмоции.

      – Черт, – Ник наконец отошёл и сел на рядом стоящий диван, уперевшись локтями в колени. – Не знаю, что на меня нашло. Туре… Туре умер… Нет, этого не может быть. Это какая-то шутка. Бред. Вика, скажи же, это шутка? Розыгрыш, да?

      – Нет, – ответила подруга, и слезы новой волной покатились из ее глаз. – Это не шутка. И не розыгрыш. Нет больше Туре.

      Комната снова погрузилась в тишину, лишь изредка нарушаемую лёгкими всхлипываниями Вики. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем она смогла заговорить вновь.

      – Позвонили из деканата. Сказали, что Туре больше не будет с нами учиться. В доме его семьи случился пожар. Кажется, загорелась проводка. В их квартире… – подруга снова всхлипнула. – Когда потушили огонь, было уже поздно. В их квартире нашли два тела.

      – Два тела… – в растерянности повторила я.

      – Туре и его отец. Отец задохнулся, а он…он… – из-за рыданий Вике было сложно говорить. – Он сгорел заживо.

      Комната снова погрузилась в тишину.

      – Это произошло два дня назад, но сказали только сейчас, – продолжила подруга, чуть совладав с эмоциями. – Похороны завтра. Наша группа освобождается от занятий.

      – Но пожар… Об этом ведь даже не писали в новостях, – стабильно каждое утро я читала местные новости.

      Вика лишь пожала плечами.

      – Та записка, которую он отправил тебе, – задумчиво проговорил Ромыч, – он расстался с тобой перед самой смертью. Он будто знал, что погибнет.

      – Записка? – в голосе Ника сквозило непонимание.

      – Потом расскажу, – отмахнулась Вика.

      И именно тогда до меня наконец дошло: Туре умер. Кажется, все это время я даже не в полной мере понимала, что здесь вообще происходило. И поняла лишь сейчас. И в этот же миг на меня тяжёлым камнем обрушилось горе. Сковало по рукам и ногам. Из глаз потекли солёные слезы. Стекали по