Знаменосец. Александр Строганов

Играют плохо, как правило. Повторюсь. Плохонький театр. Художественная самодеятельность. Бесконечный этюд… Но в этюде том, следует признать, много страданий. Порой до невозможности много. Несправедливости, злодейства. Непорядок. Хочется исправить… Вам хочется?

      – Было бы неплохо.

      – Вялая фраза. Болеете, что ли?

      – Есть немного.

      – Победить злодейство обыкновенным способом невозможно, ибо оно задано сюжетом. Даже очень хороший, но простой человек в данном случае бессилен, ибо не может пешка ходить конем, а конь заливаться жаворонком. И жаворонок не круглый год поет, а лишь когда ему назначено. И так далее. Словом, не может простой человек ничего исправить… Это простой человек не может. А человек не такой как все, небывалый человек может? Как думаете?.. Знаменосец, предположим. Слыхали что-нибудь о знаменосцах?

      – Где-то что-то…

      – То-то и оно. А между тем знаменосец – фигура невиданной силы и невиданных же возможностей. Он-то как раз, не исключено, может многое исправить. Или все до основания исправить. Очистить, преобразовать, сокрушить проклятую стенку между несчастьем и счастьем… По крайней мере, может попытаться… Верите в такого знаменосца?

      – Сложно сказать.

      – Что же тут сложного? Нужно просто задать себе вопрос.

      – Дело в том, что я не совсем понимаю о ком речь и о чем речь.

      – Ну вот. А я стараюсь. Для кого стараюсь? Можно подумать, что мне одному это надобно… Посмотрите на меня внимательно. Только не поверхностным взглядом, а пристально. Лучше с закрытыми глазами.

      – Посмотрел.

      – Не так. Не умеете… Ничего, со временем я вас всему обучу.

      – Так вы знаменосец? – предположил я, следуя логике собеседника. – Это и есть ваша иная суть?

      – Знаменосец – не суть, но сущность… Знаменосец, не знаменосец… Навуходоносор, ха-ха!.. Не спешите с выводами… Покуда не скажу. Точнее так: откроюсь, но позже. Если почувствую, что не ошибся в вас. Если обнаружу в вас помощника в чаяниях и трудах вселенских. Если соблаговолите, конечно. Если не спасуете.

      – Вообще, я человек сомневающийся, и профессия моя такова, что я вижу несколько иначе, под другим углом, что ли, – пошел я, было, на попятную.

      Ретироваться хотел, откровенно говоря.

      Подумал: все же мой пациент.

      Подумал: из огня да в полымя.

      Потом еще немного подумал.

      Какая разница? Так даже лучше – свой.

      – Победим, можете не сомневаться, – успокоил меня Кулик. – Рано или поздно победим!

      Сказал и замолчал.

      Ушел в себя.

      Повисла тяжелая пауза.

      – Не знаю, на мой взгляд, картавить Николаю вовсе не обязательно, – нарушил я тишину, дабы как-то разрядить обстановку. – И парусиновые брюки носить не обязательно.

      Ничего Кулик не ответил.

      Позже я узнал, что подобные рассуждения его