Пленница желаний. Сделка с джинном. Анна Сергеевна Платунова

тела, переплавят в металл и больше никто не сможет тебя призвать?

      По сузившимся глазам джинна я поняла, что угадала верно.

      – Тюремщики народ простой и не побрезгуют поживиться вещью, снятой с покойника, это правда, – продолжила я, осторожно подбирая слова. – Наверняка они решат, что я его украла. И все же кому-то из них может прийти в голову мысль, что это необычный браслет. Достаточно показать его любому ювелиру, и станет ясно, что вещица стоит целое состояние. А коллекционеры вроде герцога Алдона готовы душу отдать за подобный артефакт. Говорят, он не слишком-то боится джиннов. Раба перстня он постоянно вызывает. Видно, есть у него какие-то способы договориться… Хочешь стать частью его выставки? Тогда никакого покоя и никакого забвения!

      Джинн не перебивал, внимательно слушал и молча меня рассматривал.

      Понять бы, что там делается, в его темной потусторонней голове!

      – А я могу предложить тебе забвение! – вкрадчиво сказала я. – Потом, когда все будет закончено…

      – Когда все будет закончено? – повторил он с вопросительной интонацией. – Это когда же, маленькая дрянная лгунья?

      Слова злобного чудовища вроде бы не должны были меня ранить, а ведь, поди ж ты, ранили!

      – Я не лгунья! – прошипела я.

      – Вы все лжецы. Все ваше племя.

      Так, ладно. Представления не имею, о чем он, просто пропущу мимо ушей.

      За окнами началась перекличка, залаяла собака. Который сейчас час? Тюремщик сказал, что казнь состоится утром, а значит, у меня почти не осталось времени.

      – Все будет закончено, когда я отомщу графу Дейтону и Адриану, – выпалила я, только в этот миг сообразив, что на самом деле желаю этого всей душой.

      – Ты? – усмехнулся джинн. – Слабая, жалкая, пустая…

      С сухим щелчком он переломил пополам соломинку, которую держал в руках, с таким видом, будто представлял при этом мою шею.

      Я зачем-то вспомнила слова Патрика: «Ты слишком уж покорная дочь, Виви». Я действительно всегда была послушной девочкой, совсем не бойцом. Вероятно, милосерднее со стороны джинна будет позволить тюремщикам придушить меня.

      Но упрямство и злость, которых я от себя вовсе не ожидала, поднялись со дна души.

      – Я отомщу! – крикнула я. – Или умру!

      Джинн презрительно дернул уголком рта. И надолго замолчал.

      Я с волнением прислушивалась к звукам проснувшейся тюрьмы. Потянуло дымком и запахом пригоревшей каши. Интересно, меня хотя бы покормят перед казнью? Желудок тоскливо сжался. Вряд ли кто-то станет тратить провизию на смертницу.

      – Герцог Алдон призывает своего раба? – спросил джинн. – Чего он от него хочет?

      Неожиданный вопрос, но я почувствовала, что могу зацепиться за эту ниточку. Хотя и не знала, куда она меня приведет.

      – Я не знаю. Правда. Я только слышала, что раб перстня – девушка.

      Джинн сжал губы и раскрошил в кулаке многострадальную соломинку.

      – Я хочу заключить с тобой сделку.

      – Сделку? –