Энн и ботинок Гудмена. Алисия Кохел

вполне справляюсь с обычными причёсками сама. Дело в том, что этот день отличается от триста шестидесяти четырёх других этого года, и потому мне позволено сегодня то, что не позволено в другие. И хочу сказать, как исключение, мне кажется это вполне справедливым. – Она увидела на столе своё любимое блюдо. – Шарлотка!

      – Шарлотка? – удивилась Элеонора. – Второй раз на неделе. Как же твой исключительный день?

      – Что ж, внеплановая шарлотка и будет очередным исключением. Но уверяю, я не просила Матильду приготовить её.

      Заверить в этом миссис Миллиган было необходимо потому, что она пристально следила, с её слов, «за здоровьем» дочери, но на самом деле её беспокоило не только здоровье, но и внешний вид. Черты лица Энн были до тех пор красивы, пока она была стройна, даже временами появлявшаяся после болезни худоба девочку не портила. А так как Энн было уже пятнадцать и она временами появлялась в светском обществе, красота была делом не второстепенной важности. Вскоре, расправившись с завтраком – а Энн на радость миссис Миллиган съела всего кусок пирога – она сообщила о своих намерениях на день, которые включали прогулку, чтение и вечернюю практику игры на фортепиано в гостиной, где семья собирается, чтобы провести время вместе, Энн убежала на кухню, где её ждали распростёртые объятия Матильды.

      – Ну что? – протяжно и с улыбкой спросила Матильда.

      – Ах, Матильда, это утро стало лучшим благодаря твоей шарлотке! Не для мамы, конечно, ей твоя идея не понравилась, но она видела, что я съела лишь кусок.

      – Здесь ты себе можешь не отказывать! – Женщина убрала белую салфетку с тарелки, под которой лежали ещё куски яблочного пирога.

      – Ты мой гений! На это я и рассчитывала. – И Энн принялась за новую порцию любимого лакомства.

      Утро плавно перешло в обед, Энн гуляла по своим привычным тропинкам, забыв, что сегодня это дело воспрещается, но лес – дело такое, можно ведь забрести куда не нужно… «А там и настоящее приключение! – подумала она.

      – Что ж, стоит взять другой путь. – Энн облизала кончик указательного пальца правой руки и подняла его вверх: – Куда ты поведёшь меня, Лесной Дух?» Ветер подул слабо. «Что ж, и на том спасибо», – ответила Энн и отправилась неизведанной тропкой. Страха заблудиться не было, ведь тропинки не были нехожеными, протоптанные кем-то уже не раз, они отчётливо выделялись в лесу среди зарослей. Поэтому Энн просто шла, куда вело её сердце, и знала, что любая из тропок выведет к привычной цивилизации.

      Здесь, в глуши леса, она чувствовала себя поистине счастливой, её разум, словно оголённый нерв, реагировал на каждый запах, каждый звук, веяние ветра, каждый новый солнечный блик, и они возбуждали воображение с ещё большей силой. Она разговаривала с деревьями, отвечала птицам песнями, которые выдумывала на ходу, воображала себя принцессой-воительницей Королевства Косматых Гор. Так она назвала своё лесное царство. Сам лес располагался не на горах, но за ним открывался вид на небольшие холмы.

      Вдруг ветер